– Живой. – выдыхаю я, делая шаг назад, и скидывая сумку с плеча. Найдя там сверток с пирожками, я достал три штуки, одел сумку обратно, и взяв один в зубы, отдал пирожок спасшему меня мужику. Затем, сделав пару шагов вперед, угостил другим пирожком парня, стоящего чуть поодаль, и с интересом взиравшего на всю развернувшуюся перед его глазами сцену. Парня с копьем, чуть не оборвавшего мою жизнь, я проигнорировал.
– Вы, маги, и правда на всю голову ударенные. – резюмировал мужик, отдавая копье владельцу, и обнюхивая пирожок. Но я не обратил внимания на всяческие ложные наветы, захваченный эйфорией от того простого факта что я живой. Тем более я не обратил внимания на два одновременных кивка от парня с пирожком, и парня без пирожка. Съев вкусняшку, и отойдя от шока окончательно, я нашел в себе силы представиться:
– Темнопламенный. Маг Смерти, присланный по ваши души. В смысле. К вашему отряду.
– Угу. Меня кличут Ратибором. Того мудозвона, что будет нынче отжиматься всю ночь, а затем еще и кросс в полной боевой выкладке бегать – Гин. А того парня, что стоит поодаль, Шери зовут. – прогудел Ратибор.
– Угу, будем знакомы. – кивнул я.
– Ну… пойдем к командиру, чтоль? Заждался он тебя, магик. – задумчиво огладил бороду Ратибор. В ответ я снова кивнул, устраивая пирожки в мешке поудобнее.
Шагали мы недолго, всего‑то минуть пятнадцать. В полной тишине. При этом я старательно держался подальше от психа с копьем, который всю ночь будет отжиматься и кросс бегать. В полной боевой. Так ему и надо, засранцу! Это ж надо – некроманта чуть ли не до смерти испугать! Псих некров. Его вообще надо на привязи держать. Или в подвалы Ковена сдать – на опыты.
– Ну вот и пришли. Обожди, я главного кликну. – буркнул Ратибор, исчезая в дверях двухэтажного здания, судя по всему – до недавнего времени бывшего таверной, притом – весьма преуспевающей, если судить по новой вывеске с неплохо прорисованными тремя поросятами. Запеченными.
– Ты это… прости. С испугу я копье кинул. Не разобравшись. – вдруг подошел ко мне Гин. С минуту я испытующе смотрел ему в глаза, но нашел там только искреннее раскаяние. Потому пожал его руку, но все же счел нужным предупредить:
– Пирожок все равно не получишь.
– Хорошо. Да я сам к утру буду как пирожок. – бледно ухмыльнулся он, поясняя‑ у Ратибора не забалуешь.
– Заслуженно. – отметил я.
– Угу. – грустно кивнул Гин.
После столь занимательного разговора, в ходе которого я пришел к выводу, что на опыты его, Гина, все же рано отправлять – еще есть шанс сделать из него приличного разумного, прошло минуть пять. И только тогда появился мой спаситель.