Вместо щели, стального листа с амбразурой, утопленного в бетон, тут имелся грубо сделанный эрзац. Бетон растрескался, его старательно чинили, но не получалось. Точно такой же щит, только больше, закрепили на штырях, оставив люк наружу. Тот, скорее всего, обложили дерном, сквозь который проросла свежая трава.
Через него решил удрать какой-то бедолага, возможно подросток, возможно, кто-то очень худощавый. Здоровый мужик в такую-то узость просто бы не влез. Но… Затея не удалась, тварь добралась раньше, чем человек спасся. Останки его, разодранные почти пополам, лежали в пятне солнца, продравшегося внутрь.
Бирюк скользнул вперед, остановился неподалеку, контролируя галерею, идущую дальше. Присмотрелся, вытаскивая информацию из трупа. И довольно оскалился под респиратором — тварь все же была одна. И ему немного повезло, паскуда оказалась обычным бойцом, только у них пасть таких размеров, чтобы сразу да наверняка. Ну, пока все шло весьма даже хорошо.
Парнишка или взрослый, было не разобрать, голову ему обглодали солидно, скальпировав почти полностью и превратив лицо в полкачана капусты, угодившей в корыто и под сечку. Больше про убийцу рассказали следы на видневшихся лохмотьях левой руки с плечом и ребрах. Бок бедняге просто выдрали, добираясь до внутренностей.
Пасть у некро оказалась солидной, прямо-таки хороший такой капкан, если тот разложить. Хорошо, что не медвежий, на волка там с росомахой, не больше. А раз так, то…
— Ты носишься, как в жопу ужаленная, успеваешь повсюду и за всеми, у тебя пасть, подходящая хорошему волкодаву, если не больше, а еще ты ловкая. Значит…
Бирюк, бормоча под респиратором, опять ухмыльнулся. Некро сложно классифицировать, некро почти все разные, хотя общие черты имеются. Паскуда, уничтожившая пост, чистильщиками прозывалась скороходом, появлялась, когда восставший мертвец сперва добирался до животных, утоляя ненасытный огонь в потрохах, обретших вторую жизнь.
Сожрал собачку, получи немножко ДНК, отращивая руки-ноги заново, превращая те в лапы. Сожрал кого серьезнее, того же мишку, в подарок некросфера дарит клыки, когти и прочее. Но скороходы, в одиночку напавшие на косолапого, чаще всего помирали вместе с ним. Разодранные в клочья, что потом не срастить даже не-жизни, заложенной некросферой. И…
— Ты была не одна, голуба моя, — Бирюк, давно привыкший говорить сам с собой, привычки не бросал. — Подруга твоя, как минимум, пришла на паром, те пытались сдуру удрать на тот берег, там их всех и перебили. Ясно…
Кто другой на его месте сейчас бы поменял «бульдога» на дробовик. Кто другой, но не Бирюк.