Его сиятельство не пытался идти на таран и столкнуть меня с дороги — видимо, берег дорогую игрушку — но в мелких пакостях не стеснялся, старательно засвечивая мне обзор могучей американской оптикой. Гижицкая вела себя куда приличнее: чуть отстав после поворота, она снова догнала, вырвалась на полкорпуса вперед — и ехала, будто приклеенная. На мгновение я даже подумал, что она делает это специально: чуть поддается, играет со мной, чтобы потом одним легким нажатием педали отправить серебристое тело “Астон Мартина” в победный полет. Но времени размышлять не было — в первую очередь приходилось смотреть на дорогу.
Справа в тусклом свете луны мелькнул в вышине шпиль Петропавловки. Мы мчались вдоль воды по Кронверкской набережной, за спиной осталось около трети маршрута — но никто так и не получил заметного преимущества. Гижицкая держалась справа, едва не касаясь моей машины зеркалом на двери со стороны водителя, Куракин дышал в затылок, чуть отстав — но только потому, что то ли не набрался наглости, то ли просто еще не дождался удачного момента обогнать.
А я уже почти добрался до предела возможностей машины. Стрелка спидометра уже давно перевалила за жутковатую отметку в сто пятьдесят, но дальше ползла лениво, словно подсказывая: еще немного, и разгоняться будет попросту нечем. Ломовой крутящий момент уверенно вырывал меня вперед после поворотов, но на прямой все-таки пасовал перед “Мустангом”, и уж тем более уступал “Астон Мартину”, который Гижицкая беспощадно кочегарила до предельных оборотов, понемногу уходя вперед.
— Давай, чудище, — процедил я сквозь зубы, поглаживая руль большими пальцами. — Я знаю, ты можешь.
Странное “заклинание” помогло — машина вдруг снова отозвалась на утопленную в пол педаль глаза, натужно взревела и поползла вперед, отыгрывая у Гижицкой драгоценные полтора метра.
Но только для того, чтобы потерять их снова. Выжав из мотора все лошадиные силы до последней, я сам превратил Настасьино творение в летящей над землей стальной снаряд — и с поворотом на Троицкий мост породистый британец справился лучше. Меня занесло, вышвырнуло на встречную полосу, и только буквально повиснув на руле я кое-как выровнял машину обратно, едва не бортанув Куракина.
Теперь мы летели бок о бок уже с ним. Вдавив газ, я чуть вырвался, но тройные круглые огни на изящной корме “Астон Мартина” так и остались впереди. Всего в паре десятков метров — но я даже представить не мог, как выгрызть их обратно.
Помог случай. Не знаю, откуда на съезде с моста в такое время вообще мог взяться затор — но все полосы на нашей стороне, включая трамвайную, оказались забиты. Может быть, где-то впереди случилась авария — я увидел в темноты маячки сразу нескольких полицейских машин. Или городовые уже готовились перекрыть мост перед разводкой — проехать оказалось попросту негде.