Устав надежно защищал «красного» юнкера от цука — но и последствия не заставили себя ждать. Прямо на моих глазах сидевшие рядом с Артемом первокурсники сначала отодвинулись на лавках — а потом и вовсе подхватили свои порцайки и расползлись по соседним столам.
Я поймал на себе недобрый взгляд Куракина, но на этом все и закончилось — выяснять отношения белобрысый князь явно не спешил. То ли боялся снова нарваться на сдачу, то ли…
— Выкуси, ваше сиятельство. — Богдан довольно оскалился, опуская галету в чай. — Теперь тебе, Горчаков, ни одна зараза не страшна. С таким-то дядькой…
Занятно. Похоже, слухи в училище распространялись со скоростью несущегося на всех парах «Понтиака». Или Богдан обладал какой-то особенной способностью узнавать все первым.
— Дядька как дядька. — Я пожал плечами. — Вроде нормальный… А чем он твоего отличается?
— Так он же целый майор! — отозвался Богдан.
— Так, обожди. — Я вспомнил Ивановы унтер-офицерские погоны. — Какой же он тебе…
— Ну, в смысле — не настоящий майор, а старик. — Богдан опрокинул себе в рот остатки чая. — Так называют тех, кто на старшем курсе на два года остается. Поговаривают, Сечин то ли науку какую не сдал, то ли с замом ротного в феврале подрался — вот и загремел. Зато он тут все ходы и выходы знает. По стрельбе и рукопашному — во всем училище первый!
Понятно. Значит, «майор» — не только самый старший на курсе, но еще и оставшийся на второй год в «господах подпоручиках». Занятная личность.
— В том году так никого в племянники и не взял, хоть его молодые неделями упрашивали. Не хочу, говорит — и все тут… А тебя вот выделил, — продолжил Богдан. — Подольский крутой, а Сечин то и покруче будет. Он же не из кадетского корпуса, не из гимназии, а прямо из полка сюда пришел! Раньше на Кавказе унтером служил на границе, чуть ли не с османами воевал… У него и медали есть. А еще…
— Горчаков?..
Я не заметил, как ротный подошел. Хотя мог бы — с приближением грозного штабс-капитана Симонова болтовня за столами вокруг стихала.
— Здравия желаю, ваше высокоблагородие! — отозвался я, вскакивая с места и вытягивая руки по швам.
— Вольно, господин юнкер. — Ротный махнул рукой. — Пройдемте за мной. К вам… посетитель.
— Вот ты какой… господин юнкер.
Андрей Георгиевич стоял в коридоре, подпирая стену могучей спиной, но когда мы вышли из столовой — шагнул навстречу. Ротный тут же кивнул ему, развернулся на каблуках и молча удалился. Эти двое явно понимали друг друга без лишних слов, хоть один уже давно покинул полк, а второй и вовсе расстался с военной формой много лет назад.