— Что ждет русский театр, кино и русскую литературу в ближайшие 10 лет?
— Если театр, почти переставший быть русским, останется в руках золотомасочной тусовки, если литература останется в ведении Роспечати (Министерства цифрового развития) и тон будет по-прежнему задавать «Большая книга», то я за них (литературу и театр), как певал Окуджава, «не дам и ломанной гитары». Увы, сегодня кино, столичные театр и литература за редким исключением занимаются на казенные деньги методичным разрушением государства. Власть этого не понимает, так как романов не читает и в театр не ходит. Это не значит, что я согласен со всем, что происходит в Отечестве, но спор с властью — это одно, а подтачивать, как термиты, несущие конструкции Державы, — это совсем другое…
— Как вы видите Россию после Путина? И кого вы видите на месте ВВП?
— На месте Путина я никого не вижу. Сопоставимой фигуры в окружении нет. Впрочем, и не может быть при сложившейся после расстрела парламента политической системе. Ведь система у нас носит не состязательный, а согласовательный характер, причем все согласования совершаются тайно, подспудно. Плохо это? Не знаю, если учесть, что наша либеральная оппозиция даже не прозападная, а подзападная, и либеральные «Сусанины» так и норовят завести в Кремль неприятеля. Но в итоге, мы рискуем попасть в ситуацию, когда персона, согласованная в государственной тиши, не будет, в отличие от 2000 года, принята народом, который может безмолвствовать, а может и безумствовать, как в 1917-м и 1991-м. Я очень боюсь турбулентного транзита власти…
Беседовал Владимир Казаков
«Экспресс-газета», ноябрь 2019 г.
Русский театр в ожидании сердца
— Как так вышло, что проблемы МХАТ им. Горького обсуждают сегодня на заседании Всемирного русского православного собора?
— А что тут странного? Я участвую в съездах Всемирного собора с его основания, и могу утверждать, что ВРПС традиционно обращался и обращается к самым актуальным вопросам жизни Отечества и Русского Мира. Такой вектор задает Патриарх. А театр традиционно имеет огромное влияние на наше общество, и если влияние его становится тлетворным — это угрожает не только нравственному здоровью, но и нашей национальной безопасности.
— Как вы оцениваете сложившуюся ситуацию с доронинским театром?
— Вы невольно назвали МХАТ имени Горького «доронинским». И не оговорились, так оно и есть, хотя ситуация сложилась там странная. Президент МХАТ Татьяна Васильевна Доронина, оскорбленная нарочитым хамством со стороны «новой команды», почти год не появляется в театре, которым руководила 30 лет. С ней не согласовываются пьесы, принятые к постановке. Она не участвует в обсуждении готовности спектакля к премьере. Без консультаций с президентом снимаются из репертуара любимые зрителем спектакли, в том числе поставленные Дорониной. Ведущие актеры, выразившие несогласие с такой «преемственностью», стали фактически изгоями, им запрещают играть, травят, лишают работы… Разве это нормально? Я сотрудничаю с МХАТ 20 лет, здесь поставлены пять моих пьес, и мне больно на все это смотреть. Не сомневаюсь, вина целиком на «кризисных менеджерах» Волкове и Прилепине, они должны были выстроить отношения с великой актрисой, как подобает. Обязаны! Покойная Людмила Вербицкая до последнего момента была влиятельным президентом ЛГУ. Президент ГМИИ им. Пушкина Ирина Антонова остается ключевой фигурой этого музея, хотя госпожа Лошак и пыталась выстроить отношения иначе, однако ее тут же жестко поправили окриком с самых верхов. Значит, можно, если есть желание и такт? Почему же в случае с Дорониной окрика не последовало?