В той же СПб губернии располагалось Келломяки. Не знаю, куда падает ударение, допустим, что на третий слог. Недавно я хотел подарить Игорю Скляру песенки «На недельку, как гуляки, я уеду в Келломяки» и «В кустах мой рояль».
Бородка и седеющая эйнштейновская причёска. Не буду подробно описывать урок живописи от Репина (ему я, как положено, представился Андреевским). Скажу лишь, что на матрёшках возникли лица царей от Павла I до Николая II.
За урок тоже было заплачено. По возвращении в Питер в бой пошёл образ коробейника. На царственные матрёшки нашлась толпа покупателей.
— Эх, полным полна коробушка! Налетай, торопись, покупай живопись!
Торг шёл бойко. Из реплик покупателей одна особенно запала в душу:
— Скажи, братец, у тебя можно купить нового царя?
— Увы! Сегодня только матрёшки.
Никто не видел, как «офеня» с денежным мешком в руках сел в авто. Служебный транспорт вернулся в гараж, а автор этих строк понёс добычу Глебатину.
Незадолго до начала службы мне довелось пообщаться с одним молодым парнем (знать бы заранее, кем он был…). Как-то его застал врасплох отцовский вопрос, знает ли тот, что такое распил. Напрашиваются два варианта ответа: либо древесина, либо бюджет. Сынок решил соригинальничать. Из его ответа выходило, что Трое из леса сообразили на троих и распили родной лес. А на утро сообразили, что натворили. Отец шутника пришёл в ужас. Он всего лишь спросил, знает ли тот, что такое рашпиль (если что, с ударением на первый слог), а глупый сынок ослышался от неожиданности.
У Бориски завалялся химический карандаш. Теперь он в моих пальцах. На денежном мешке возникла смешная надпись.
В дверном проёме обрисовался наш родненький чиновник для особых поручений Дмитрий Шишкин, вооружённый фужером. Глаза горят, ноздри раздуваются, весь из себя энергичный. Сердитый Ломанов спросил, для чего подчинённому фужер. Чиновник стоял напротив мешка. Надо полагать, с этим предметом не всё было в порядке. Моё начальство вперило взгляд в мешок с надписью «Деньги для распития».
Ломанов поднял на меня холодные глаза, полные недовольства. Было ясно, что снисхождения не будет.
— Сдурели? Взъерепенились? Зачем вы это, прости Господи, накалякали? Если кто увидит эту надпись? Выставили меня на посмешище, сукин вы сын.
— Да, я сукин сын. Но я ваш сукин сын.
Премьер не сводил с меня рыбьих глаз.
— Фигляр вы и шут гороховый.
— Да, я шут, я фигляр, так что же? Пусть меня так зовут вельможи. Как они от меня…
Оппонент прищурился, но не забывал об округлённом глазе. На лице читалось «На что намекаешь, дерзкий ты тип?».