На кухонном столе лежало старое издание Козьмы Пруткова. Вдруг там отыщется что-нибудь актуальное для нашего времени. Юрия не особо волновала целая планета двойников.
В весенний день врач дал волю сентиментальности. Варю он крепко схватил за руку.
— Мы с тобой живём как брат и сестра. Верно я говорю? Ты заменяешь мне Юлию.
Та глянула исподлобья.
— А когда она приедет, мы расстанемся?
— Я всерьёз опасался, но нас сравнили с Сергиусом и Шишкиной. Помнишь, у Сергиуса есть сестра-эмигрантка? В газетах рассказывали, будто бы Шишкина ему сестру заменяет. То есть они реально общаются без романтики, но этих двух друзей к нам приплели. Всё из-за Максима-президента. Иначе нас никто бы не знал.
— А твой отец, глава Москвы?
— Сейчас на слуху другие герои.
Потрепала жизнь эскулапа. Рука строгого старшего брата достала бы где угодно. Юрий со знакомой поселились в географическом пункте, который хоть и есть на карте тверской земли, но вряд ли кто задержит на нём взгляд. Им был полузабытый город на Волге, между Дубной и Кимрами, город со странным названием «Етстáнь».
Собственно, что странного? До середины прошлого века Етстань носила название «Евстáфец». Евстафием Востриным звали основателя из пятнадцатого века, город назвали в честь него. Носил бы старое название ещё несколько десятилетий, не вмешайся один местный большевик. Этот товарищ вбил себе в голову, что райцентр срочно надо переименовать. Решение он честно осуществил. Назвал город искажённым словом «Отстань!». До нас дошли сведения, будто бы был другой вариант: «Пшолты». Скорее всего, это после Рогожкина придумали задним числом.
Здешним промыслом некогда всероссийской значимости было производство навесных замков. Город достался от Тверской губернии соответствующей области, хотя встречалось мнение, что не ей, а Московской (кому именно, две области полагали каждая по-своему). Разве что доставшаяся Москве соседняя Дубна возникла в пятидесятых, Кимры стали городом после Февральской революции, а Етстань-Евстафец построили как город шестьсот лет назад, при Иване III. А кому до этого было дело, когда в Дубне появился синхрофазотрон, а на сермяжную посконную Етстань всем было плевать?
Сам городок не остался в долгу и выдал на-гора собственную всероссийскую значимость. Оказывается, лирические герои песен «Издалека долго течёт река Волга», «Вниз по матушке по Волге» и «Вниз по Волге-реке» жили не где-нибудь, а именно в Евстафце. В честь Евстафца же получила название игра в городки. Поручик Ржевский и «Весьегонская волчица» могли бы зваться в честь одного и того же тверского города, но министерство культуры добилось разнообразия за его счёт. Город, где в былые времена возникла волшебная школа Карандаша и Самоделкина, тоже он и есть. (В книге улицы и площади охарактеризованы как красивые, а сам город в первом же предложение назван большим? Смотря с каким Урюпинском сравнивать.)