— Нашёл в живых кого из сыска?
— Да, господин министр.
— И кто это?
— Титулярный советник, Кирпичников Аркадий Аркадьевич, начальник уголовной сыскной полиции.
— Жив значит! Удивительно! Но очень хорошо. И где он?
— Мне передали, что он вам позвонит, примерно через тридцать минут.
— Хорошо, жду от него звонка.
Через тридцать две минуты в кабинете Керенского раздалась дребезжащая трель телефона.
— Алло!
На другом конце провода послышался бодрый, слегка хрипловатый голос.
— Начальник уголовно-сыскной полиции Петрограда, Кирпичников.
— Рад вас слышать, Аркадий Аркадьевич! Вы уже в курсе, что я теперь являюсь вашим начальником.
— Да, — коротко ответили из трубки.
— Ну, тогда с нетерпением жду вас, вместе с краткой справкой о количестве пойманных преступников и количестве преступлений в феврале, и ту же статистику, но уже за март. Да, еще меня интересует количество людей, употребляющих наркотики. Морфий, кокаин, гашиш и любые другие. А еще, из каких социальных слоёв происходит наибольшее количество морфинистов и прочих.
Какое количество преступлений совершают именно они, сколько из них грабежей, сколько убийств, сколько изнасилований. Любые, в общем-то, сведения об этом. Откуда доставляются наркотики, где сортируются, кто распространяет, много ли из людей, их употребляющих, непосредственно участвовало в февральской революции, а также в трёхдневных беспорядках после неё.
А ещё хотелось бы знать, сколько есть употребляющих среди матросов. Да, можно примерно. Я не настаиваю на точных цифрах. Хорошо, после двух я вас жду! — и Керенский осторожно положил телефонную трубку на рычаги аппарата так, словно она была из фарфора.
«Тэкс, к концу дня я буду многое знать, и можно делать выводы». Неожиданно его голову посетила новая мысль, и он снова схватился за трубку нещадно эксплуатируемого в этот день служебного телефона.
— Алё, Александр Иваныч? Да, дорогой, работаю, ага. У меня к тебе вопрос. Ладно, зайди ко мне, переговорить надо, раз ты так удачно не успел сбежать из министерства.
На том конце провода угукнули и что-то неразборчиво пробормотали.
Александр Иванович Коновалов, министр торговли и промышленности, положил трубку, быстро вышел из кабинета, и, чертыхаясь по дороге, направился к Керенскому. Там его уже ждали. И не успел он войти в кабинет, как сразу получил вопрос в лоб.
— Александр Иванович, а ты в курсе, сколько платят рабочим, которые работают на твоих предприятиях?
Этот вопрос для Коновалова оказался неожиданным. Он замялся, снял с себя очки и стал протирать их платком, который вытащил из кармана. При этом приятель Керенского смешно шевелил губами, видимо, вспоминал или подсчитывал. Наконец, он разродился словами: