– Эй, ты кто такой? – раздался детский голос за спиной.
Резко обернувшись, я с удивлением уставился на мальчишку лет одиннадцати-двенадцати в рубашке и шортах. В похожей одежде практически круглый год ходили местные школьники, благо климат позволял. Мысли о школе возникли еще и потому, что за спиной у пацана болтался классический ранец.
– Мальчик, ты как тут оказался? – настороженно спросил я.
Самое неприятное, что призраков не всегда можно отличить от живых людей. Да, Катя, призрак особняка Михайловых, всегда выглядела полупрозрачной, но девушка с трассы даже при дневном свете со спины легко могла сойти за живую. Поэтому мальчик, хотя и выглядел вполне живым, с вероятностью девяносто процентов был одним из призраков, виновных в смерти рабочих. Слишком уж подозрительным было его появление.
– Потерялся, – хмуро ответил пацан, буравя меня недовольным взглядом.
– Здесь сейчас опасно, тебе лучше спуститься вниз, – проговорил я, медленно пятясь.
Конечно, потерялся он. На пятнадцатом этаже недостроенной высотки, такой лабиринт прямо.
– Лифт не работает, – буркнул ребенок, следуя за мной.
– А по лестнице?
– Боюсь лестниц, – раздраженно ответил он. – И вообще высоты.
Если вдруг это действительно не призрак, а реальный ребенок, то не завидую его родителям. С таким взглядом он похож на героя фильма «Омен». Такой же темноволосый, бледный как смерть и очень пугающий.
– Как же ты тогда сюда попал? – спросил я, героически прервав попытку осторожного побега.
– На лифте. Просто глаза закрыл.
Ребенок смотрел на меня так, словно именно я виноват в том, что он здесь застрял. В каком-то смысле так и было, если, конечно, он говорил правду. Если заклинить лифт, то человек с боязнью лестниц мог застрять тут надолго.
– Помочь тебе спуститься? – обреченно предложил я.
– Конечно, помочь! – яростно зыркнул ребенок. – Или ты решил меня здесь оставить?
Если честно, очень хотелось так и сделать, но ссориться с мальчиком, живой он или призрачный, было слишком рискованно. Он мог привлечь лишнее внимание или даже сам напасть на меня.
Одной рукой я нащупал в кармане дротик с гофу и другую руку протянул мальчику:
– Пойдем.
Если он окажется нематериальным или недостаточно теплым, то, по крайней мере, я смогу его развоплотить на какое-то время.
– Я не люблю, когда меня трогают, – сказал мальчик, посмотрев исподлобья.
– Как же ты собираешься идти по лестнице, если я не буду тебя держать за руку?
Мальчишка на некоторое время задумался.
– Ладно, – наконец нехотя ответил он. – Возле лестницы можешь взять меня за руку.
Я обреченно вздохнул: