У истока стоял шум ревущей воды и висела пенная завеса брызг, но пол пещеры загибался все круче; там и сям на уступах лежали камни, сорвавшиеся некогда сверху. В полной тьме Пескоходец карабкался, отчаянно цепляясь руками и ногами, словно дикий зверь, зажав в зубах приготовленного в подарок ложного фазана, и наконец его пальцы коснулись ног жреца – тот сидел, сложив руки на ссохшихся коленях. Он положил рядом с ним своего фазана, расчистив место среди маленьких высохших косточек, оставшихся от прежних подношений, и вернулся тем же путем. Он чувствовал себя загнанным в западню. Затем пришла ночь. Он кое-как свернулся на выбранном месте и вскоре уснул, даже несмотря на непрестанный шум потока; и дух жреца не являлся ему в снах.
…Ложем его был тростниковый плот, плавающий в нескольких дюймах воды, окруженный величественными деревьями, растущими каждое из своего кольца змеящихся корней. Древесина их была белой, будто сикоморовая, и ветви вырастали до неимоверной длины, прежде чем исчезнуть в тени собственной листвы. Но он спал и не видел этого. Круг, посреди которого он плавал, был таких размеров, что деревья образовывали его естественный горизонт, мешая точно разглядеть то место, где необозримая чаша небес, опрокинутая донышком кверху, смыкалась с земной поверхностью. В нем что-то изменилось, но он не мог назвать точную природу этих перемен. Члены его удлинились и смягчились, хотя он не двигался. Глядя в небо, он вдруг почувствовал, что падает туда. Плот заколыхался так слабо, что эти движения с трудом можно было заметить, – в такт с биениями его сердца. Это был его четырнадцатый день рождения, так что созвездия занимали то же положение, в каком они располагались в ночь его появления на свет. Когда настанет утро, солнце взойдет в созвездии Лихорадки; но сейчас планета-сестра, чей величественный голубой диск казался теперь тонкой кожурой плода над смыкающимися кронами деревьев, заслоняла собой две яркие звезды – два Глаза, единственно доступных взору в созвездии, известном как Дитя Тени. Все планеты изменили свои пути. Он стер из памяти знание о том, что Снежная Женщина теперь проходит через Пять Цветов, и представил ее в Посевах, где, как он знал, она располагалась в ночь его рождения. Он представил Стрижа в Молочной Долине, Мертвеца в созвездии Утраченных Желаний.
…И Водопад, безмолвно струящийся по небосклону.
Чья-то нога возникла в поле его зрения. Восточный Ветер тут же выпрямился и сел, наученный долгим опытом балансировки движений плота.
– Чему ты обучился? – спросил Последний Глас, величайший из звездопроходцев, его учитель.