В кармашках рубли всё. Александровская колонна. Семейный. Бородинская часовня. Причем, как общегосударственная, так и русско-польская. Которая супер редкая…
Глаза чуть на лоб не полезли…
— Копии, — видя моё удивление говорит продавец.
Я то, не специалист. Только фотографии этих монет в каталоге видел.
— Настоящие не найти. Да и дорого очень. Вот и берут некоторые, чтобы дырку в своих собраниях закрыть, — поясняет он мне про свой товар. — Не активно, но покупают. Ещё и на подарки кому.
— Мне бы настоящие… — отвечаю.
— Дальше листайте, — сидящий за столом отвечает.
Листаю.
Конь. Дворик. Гангут…
Перелистнул ещё страничку.
— Эти уже не копии. — видна страничка продавцу.
На ней в кармашках коронации Александра и Николая, трёхсотлетие. И плоское, и более рельефное…
Перелистнул. Годовые рубли начались.
— Какие здесь подешевле? — продавца спрашиваю. Сам в сумку свою лезу и Краузе достаю. К посещению нумизматов я подготовился.
Мужчина за столом на каталог посмотрел. Усмехнулся.
— По каталожным ценам брать собираетесь? — весело на меня смотрит. Как на дурачка какого.
— Нет, это для ориентира, — отвечаю.
Пробежался он пальцем по монетам. Цены на каждую назвал. Как и помнит только.
Тиражных рублей у него много было. Какие ближе к лому все я у него купил. Хорошо так к выполнению Сашиного заказа приблизился.
— Спросить можно? — после окончания сделки продавца спрашиваю. Тот доволен. Вон всего сразу сколько продал. Причем по нормальной цене. На что-то видно деньги он собирал. Позднее, когда я с ним уже хорошо познакомился, оказалось, что срочно дочери его деньги понадобились. Вот он и продавал свои монеты. Всё, что у него было на продажу выложил. У вятского народа карманы пустоваты сейчас, по настоящей цене никто не брал, а вот я и подвернулся. Купил у него монеты. Ему хорошо и мне хорошо. Деньги то Десантник мне на рубли выдал. Не своими рассчитываюсь.
— Смотря про что, — отвечает.
— Про копии, — уточняю.
— Да, пожалуйста. — кивнул продавец.
— Если не секрет, где такие продают? — на альбом его показываю.
— Да вон, Сашка Челябинский возит. Мне под реализацию дает. — на мужичка уже в возрасте показывает. Через столик тот свой товар разложил. Чего только у него нет. — Он не каждую неделю приезжает, вот мне свои монеты и оставляет. Не очень хороши копии. Но хоть не отливки. Да про них все знают. Сын у него штампует из николаевских рублей и обычных русско-польских серебрушек.
— Спасибо, — продавшему мне монеты говорю.
— Сколько лет уж он ездит. Можешь дать ему три рублевых монеты и он тебе два Гангута в следующий раз подгонит. Не обманет.