Я нехотя все же поставила руки к его груди и надавила. Надо собраться с мыслями, а то началось какое-то безумие. Вообще-то, моя миссия важнее его чувств ко мне, о существовании которых я три минуты назад даже не подозревала. Но Лорана беспокоил только этот сантиметр между нашими лицами.
– Почему, Лита? – он спрашивал неопределенно и болезненно.
Потому что я не собираюсь в него влюбляться? Потому что меня не учили, что делать в случае его симпатии? Потому что эти вещи надо согласовать с более важными задачами? Просто всплеск гормонов – он красив; я, наверное, в его глазах тоже красива. Мы молоды, мы всего лишь случайно совпали в наших всплесках. Но я выбрала нейтральную тактику – сарказм, как между нами давно заведено:
– Потому что это неожиданно, Лоран. А где цветы, комплименты, признания?
– Цветы? – он так удивился, что даже немного отстранился, чтобы заглянуть в глаза. – Зачем тебе бредовые цветы? Да и не похожа ты на девушку, падкую на комплименты. Это сразу так… обесценивает то, что внутри у меня творится. Или ты как раз и пытаешься обесценить?
Возможно. Но больше интуитивно, чем осознанно. Просто кивнула – сама не знаю зачем, мне нужно больше времени и пространства, чтобы осмыслить.
– Заодно я не из тех девушек, кто в оскорблениях слышит ухаживания!
– Понимаю, – он наконец-то отступил и оторвал от меня пристальный взгляд. Неосмысленно уставился в сторону. – И понимаю, что извинения тебе не нужны – тебе нужны объяснения. Хорошо, постараюсь. Ты оланирка, и даже сейчас, при всем моем помешательстве, я тебе не доверяю. Последняя война была далеко не первой в нашей истории. Сто лет назад мы отбили у вас выход к морю, и вы там в Оланире все прекрасно понимаете, что с таким могущественным соседом вам вечно сидеть в экономической отсталости. И да, я хорошо представляю, что ты сейчас разозлишься, но скажу – последняя война должна была закончиться полным захватом территории, абсолютным подавлением сопротивления, Оланир был обязан стать колонией империи. И только тогда – через десятки поколений и при очень большом везении – мы начали бы считать вас одним из своих регионов. Сейчас же, как и всегда прежде, вы для нас – пороховая бочка на границе, выращивающая тысячное поколение наших врагов. Разве странно, что я предпочел называть тебя червяком, а не самой смелой, непредсказуемой и интересной девушкой, которую видел? Странно как раз другое – что все-таки переключился. Не без твоего участия, но факт налицо.
Я горько усмехнулась:
– Если это признание в любви, Лоран, то самое необычное!