– Хорошо, Гудвин, – пропищал тенор. – Мы о нем позаботимся.
Они и позаботились. Пусть я и стал B, но особой разницы между обыском B и подозрительного незнакомца не подметил. Более того, мне показалось даже, что на сей раз обыск производился тщательнее, чем в воскресенье. Возможно, из-за того, что нас было трое.
Обыскивали нас по очереди: сначала меня, потом Рэкхема и в заключение Рёдера. С Рёдером обошлись чуть-чуть вежливее. Его самого ощупали не слишком, впрочем, усердно, а портфель только раскрыли и заглянули внутрь, позволив Рёдеру самому закрыть его.
Еще одно новшество по сравнению с воскресеньем состояло в том, что до двери в дальней стене проводили нас двое. Они же провели нас через прихожую и вниз по лестнице в четырнадцать ступенек, до самой железной двери.
Охранник, открывший ее и впустивший нас, был все тот же отечный субъект с заостренным подбородком – Шварц. Второй охранник на сей раз не остался сидеть за столом со своими бухгалтерскими записями. Он стоял рядом со Шварцем и зорко всматривался в прибывших, особенно в Рэкхема.
– Мы чуть раньше, – произнес Рёдер, – но они сказали, чтобы мы проходили.
– Да, – бросил Шварц. – Он уже освободился. Один человек не явился.
Шварц подошел к большой металлической двери в противоположной стене, открыл ее и мотнул головой:
– Заходите.
Первым вошел Рёдер, за ним – Рэкхем, а потом я. Замыкал шествие Шварц. Он сделал три шага и остановился. Арнольд Зек, сидевший за столом, сказал своим жестким, холодным и четким голосом, который, по-моему, никогда не менялся:
– Все в порядке, Шварц.
Шварц оставил нас. Когда дверь за ним закрылась, я про себя взмолился, чтобы она и в самом деле была звуконепроницаемой, какой казалась с виду.
– В последний раз, – начал Зек, – когда вы были здесь, Рэкхем, вы потеряли самообладание. Сами знаете, к чему это привело.
Рэкхем не ответил. Он стоял, заведя руки за спину с видом оратора, готового начать речь, но рта не раскрывал. По выражению лица я догадался, что руки его судорожно сжались.
– Присаживайтесь, – разрешил Зек.
Поскольку выбор мест для сидения был важной частью разработанного сценария, я сразу направился к самому дальнему стулу, чуть левее от стола Зека и почти на одном уровне с ним, а Рёдер занял ближайший стул справа от меня. Рэкхему ничего не оставалось, как усесться на один из ближайших к столу стульев с другой стороны. От Зека его отделяло футов двенадцать, так же как и Рёдера, ну а я был чуть поближе.
– Вы всё обговорили? – спросил Зек Рёдера.
Рёдер покачал головой:
– Поскольку мистер Рэкхем прежде меня не видел, я подумал, что будет лучше, если вы сами объясните ему суть нашего предложения. Естественно, он захочет точно знать, что должен сделать, прежде чем согласится помочь нам. – Он поднял с пола портфель, водрузил его на колени и раскрыл.