Сара спокойно сказала:
– Я хотела иметь портрет Ниро Вулфа за его рабочим столом. Прошу меня простить. Дай-ка мне ту штуковину, Энди.
– Сама возьми, не развалишься. Вот дурочка, напугала всех!
– Сара! Сядь!
– Хорошо, мам. Я все.
Мы перестали моргать. Я вернулся на свой стул. Вулф сухо осведомился:
– Ваша дочь – профессиональный фотограф, миссис Данн?
– Нет, она профессиональный демон. Все из-за проклятой саги о несравненных сестрах Хоторн. Она хочет быть не хуже. Воображает, что может…
– Это не так! Я просто хотела сфотографировать…
– Прошу вас! – Вулф сердито нахмурился, Сара усмехнулась в ответ, и Вулф перевел взгляд на серую вуаль. – Вы не хотите присесть, миссис Хоторн?
– Нет, благодарю вас.
От ее голоса у меня мурашки побежали по коже, и мне захотелось самому сорвать вуаль. Голос был неестественно высоким и напряженным, отчего складывалось впечатление, будто он исходит не изо рта. Дейзи повернулась вуалью к Джун:
– Так ты считаешь, что мне не нужно было приезжать? Забавно. Разве не затем вы оставили Эндрю, Сару и секретаршу Эйприл сторожить меня, чтобы я не помешала вам?
– Нет, не затем, – ответила Джун. – Ради бога, Дейзи, будь же благоразумной! Мы всего лишь хотели…
– У меня нет никакого желания быть благоразумной. Я не идиотка, Джун. Ноэль искалечил мне лицо, а не мозг. – Она неожиданно развернулась к младшей из сестер. – Кстати, о лицах, Эйприл: твоя секретарша куда симпатичнее, чем ты. Конечно, она в два раза моложе тебя. Очень смело с твоей стороны.
Эйприл молчала, не поднимая глаз.
– Ты никогда не могла смотреть на меня. – Из-под вуали раздался жуткий смешок, и затем Дейзи опять повернулась к Джун. – Я пришла сюда не для того, чтобы помешать вам или кому-то еще. Я пришла, потому что подозреваю вас, причем с полным на то основанием. Вы ведь Хоторны, знаменитые Хоторны. Ваш брат тоже был Хоторном. Сколько же раз он заверял меня, что я буду щедро обеспечена. Это его слово – «щедро». Я знала о том, что у него женщина, он сам мне сказал – тоже был откровенным, как вы. Каждый месяц он давал мне деньги – много денег, больше, чем мне было нужно, больше, чем я могла потратить, – чтобы обмануть меня, развеять мои подозрения. А теперь даже мой дом – уже не мой!
– Господи, разве я не понимаю?! – Джун всплеснула руками. – Моя дорогая Дейзи, разве я не понимаю? Почему же ты не веришь, что наше единственное желание, наша единственная цель…
– Нет, не верю. Я не верю ни одному слову Хоторнов. – Вуаль колыхалась от ее дыхания, когда она произносила эти горькие слова, но шелковая лента держала прочно. – Как не верю и вам, Гленн Прескотт. Я не доверяю вам, никому из вас. Я не поверила и тому, что вы пойдете к Ниро Вулфу, но вижу, что вы все-таки это сделали. – Она повернулась так, что оказалась прямо напротив Вулфа. – Я знаю о вас. У меня есть знакомый, для которого вы кое-что сделали. Сегодня я позвонила этому человеку, чтобы расспросить о вас. Он сказал, что как союзнику вам можно полностью довериться, но как противник вы безжалостны и опасны. Он сказал, что если я спрошу вас, на моей вы стороне или против меня, то вы не солжете. Вот я и приехала задать этот вопрос.