Ответы ставили меня в тупик. Всё это было донельзя странно и опровергало мысль о том, что большинство людей, имеющих власть, мыслят рационально. А огнестрел был нужен, нужен, как воздух. Швейгерт уже отправил запрос на посылку нескольких сотен мушкетёров, казна потянет, я был в этом уверен, главное, чтобы там, за морем, наскребли нужное количество стволов, а алхимики намололи достаточно пороха.
Помимо прочего, делился своими знаниями и я. Всё же человек из будущего, пусть не этого будущего, но из реальности, где прогресс далеко шагнул вперёд. Например, наёмнику я посоветовал использовать для мушкетов пули некруглой формы. Мы долго спорили, но потом решили испытать. Нужно было отлить пулю Минье, которая имеет вытянутую форму и углубление сзади, такую пулю распирает пороховыми газами, отчего она плотно идёт по стволу и летит гораздо дальше и точнее. Оказалось, что пули здесь никто не отливает. Немногочисленные мушкетёры носили с собой куски свинцовой проволоки, от которых отрубали ломтики, а потом придавали им форму молотком. В итоге смогли сделать тем же молотком пули нужной формы.
Вечером следующего дня мы испытали два вида пуль. Круглой пулей стрелок смог попасть в дерево только с десяти шагов, тогда как вытянутая попала за сорок. Наёмник с алхимиком долго смотрели на меня с уважением. Я и сам не отказался выстрелить, хотя благородная часть моего отряда смотрела на своего короля едва ли не с презрением. Король и раньше был чудаковат, а теперь, видать, вовсе крыша съехала, общается со всяким сбродом и берёт в руки эти богомерзкие дымные грохоталки, на которые благородному воину смотреть противно.
Но я и обычное оружие в руки брал. Каждый вечер, когда войско становилось лагерем, а слуги устанавливали шатёр для короля и палатки для остальных членов отряда, мы с командором уходили от лагеря на расстояние в пару сотен шагов, а потом, надев доспехи, начинали занятия фехтованием. Продолжались они до темноты, когда я, вымотанный и вспотевший, ковылял к себе в шатёр, чтобы проглотить поздний ужин и завалиться спать. Учил наёмник на совесть. Каждое движение он комментировал, указывал мне на многочисленные ошибки, многократно показывал приём, чтобы я мог запомнить.
Я быстро изучил правильные стойки, позволяющие вкладываться в удар, но не падать в случае промаха. Потом начались более сложные упражнения в паре, раз за разом я бывал «убит», но, по прошествии нескольких дней, такие моменты стали случаться как будто реже. Кроме того, двигаться мне приходилось в непривычно тяжёлом одеянии, которое даже при обычной быстрой ходьбе сгоняло семь потов с моего изнеженного тела. Более того, я даже изредка успевал атаковать, хотя достать наёмника не получилось ни разу.