Я делал неимоверные усилия, чтобы сохранить серьезное выражение лица. Для северянина Рока далекое южное королевство было как в свое время Австралия для европейцев. Ну, они знали, что она есть, но что за живность там водится, понятия не имели. Поэтому можно было рассказывать любые сказки без угрозы быть уличенным во лжи. Чем я, собственно, и воспользовался.
– О, слоны – это страшные твари. Они считаются деликатесом, который подают только на праздники, – таинственно понизив голос, начал вещать я. – Охота на них очень опасна, и далеко не все охотники возвращались живыми и с добычей. Их мясо страшно ядовито, и если не соблюсти рецепт приготовления и в чем-то ошибиться, то умрешь в ужасных муках…
– Брр. – Рока передернуло. – И зачем есть такую гадость? Зики все-таки ненормальные… Вон давайте сядем в той кафешке. – Парень указал рукой на заведение с открытой верандой, из дверей которого доносились запахи жарящегося мяса. – Там хорошо готовят, недорого, и порции большие. О, там наши, с Приграничья! – Рок помахал рукой компании, сидящей за одним из столиков под высоким навесом веранды.
– Эй, Рок, давайте к нам! – крикнул один из парней. Кажется, я его знаю. Да, точно, это один из приграничников, что вступился за Рока перед моей дракой с Рико. О, с ними девчонки! И… вместе с тремя парнями сидела знакомая мне валькирия. Тара Канн Ормес, собственной персоной. Или Таракан, как ее все называли. Впрочем, не думаю, что кто-то в своем уме называл ее так в глаза, рестлерша могла прибить одним ударом кулака. Девушка даже сидя возвышалась над всеми почти на голову, и не заметить ее было попросту невозможно. Кхм… Валькирия тоже принарядилась, вплела в косу разноцветные ленточки, даже, кажется, глаза подвела, и сейчас она выглядела вовсе не так мужиковато, как в прошлую нашу встречу. Все-таки макияж и одежда преображают любую женщину, даже такую, как Тара Канн.
Мы двинулись к столику, как вдруг мое чутье, натренированное в прошлой спецназовской жизни, плюс усиленное сотнями тренировок со стариком Паком, завопило, предупреждая об опасности. Я мгновенно развернулся, принимая боевую стойку и перехватывая занесенную для удара трость, которую держала рука какого-то тучного красномордого хмыря.
– Вот ты где, ублюдок! – заверещал толстяк, брызгая слюнями и пытаясь выхватить трость, но тщетно: тренировки Пака сделали мои пальцы просто железными. – Пропал вместе с товаром, что я клиенту отправлял, а сейчас здесь шляешься как ни в чем не бывало! Да я тебя на цепь посажу, выродок безродный, на гнилой хлеб и воду! Так-то ты помнишь мою доброту, грязное зиковское отродье!