Здесь все было точно так же, как на Земле, но на Земле, какой она не была последние тысячелетия. Все было новенькое, чистенькое, не испорченное. Мы некоторое время весело плескались в прохладной, блестящей на солнце воде, смывая с себя накопленную за годы жизни на Земле грязь и усталость, затем я сказал, что все же нужно и поработать.
Джойс неохотно последовала за мной, когда я полез из воды. На берегу я отряхнул с себя воду, а теплое солнце обсушило меня буквально за несколько минут. Мы не потрудились одеться снова до тех пор, пока под солнцем наша кожа не стала краснеть. Нужно было постепенно привыкать к воздействию лучей нашего нового светила.
Домик мы собрали даже быстрее, чем было написано об этом в инструкции. И у нас появилось прочное и безопасное жилище. Джойс принялась распаковывать продукты, которыми мы будем питаться, пока я не научусь охотиться или вести сельское хозяйство, а я пока что обследовал ближайшие окрестности и спилил несколько деревьев, чтобы сделать из них забор вокруг дома.
К сумеркам наш новый дом был готов. Дом был простенький, но я уже знал, что полюблю его, и видел, что Джойс он тоже начинает нравиться. Когда стало совсем темно, мы просто сидели за столом при свете маленькой лампы — большой генератор еще не был установлен — и мечтали о том, на что станет походить наш дивный новый мир. Через какое-то время я встал, подошел к окну и с замешательством установился на две луны, висящие в небе.
Затем я что-то увидел в лесу. Прищурился, присматриваясь.
В чаще было кольцо огоньков, окружающих наше жилье. А огоньки являлись ничем иным, как факелами, которые держали невидимые руки.
Я повернулся, чтобы взглянуть на Джойс. Она как раз потягивалась, закрыв глаза, и на ее лице сияла улыбка. И я внезапно почувствовал себя ужасно, ужасно виноватым перед ней.
А через мгновение я услышал тихий шорох снаружи, и во внешнюю стену дома воткнулось со стуком копье.
Джойс тут же вскочила.
— Что это? — спросила она, затаив дыхание. — Что произошло?
— Боюсь, у нас начались проблемы, — сказал я ей.
Второе копье вонзилось в стену. На сей раз оно вошло глубоко, острое как бритва, прорезало пятисантиметровой толщины стену и появилось с внутренней стороны, блестящее и смертоносное.
Я поспешно выключил лампу и выхватил бластер. Джойс вся дрожала, но полезла в чемодан и достала маленький револьвер Уэбли, который я захватил специально для нее. Вместе мы прокрались к окну и остолбенели.
Вся вырубка была заполнена ими, у каждого в одной руке был факел, а в другой копье самого зловещего вида. В мерцающем полумраке, освещаемом лишь факелами, я увидел, что они были гуманоидами, по крайней мере внешне, если судить по количеству рук и ног, с грубой на вид кожей, зеленовато-синей, с красными бородками, как у индюков, закрывающими горло. Глаза у них были большие и вытаращенные. В общем — видок у них был не из приятных.