Серые Плащи распрощались с гостеприимным гномом и отбыли. Надо было подумать и порыться в архивах. Поискать, какому существу принадлежит короткий черный волосок.
Потратили на возвращение полторы десятидневки и за время вынужденного безделья Ратчер с друзьями пришли к неутешительному выводу, что им не хватает информации. Напрашивался вывод, что вор был маленький, покрытый черной шерстью и обладал разумом. Мысленно перебрав все известные им расы, обладающие хотя бы зачатками разума и подходящие под эти условия, кандидатов не обнаружили. Имеющие шерсть Миури были слишком велики. Крупный Миури стоя на задних лапах возвышался над мужчиной среднего роста. Да и шерсть у них была густая и длинная. Гоблины были не велики, но не имели черной короткой шерсти на теле, и все равно крупноваты. Лепреконы хоть и малы, но не имеют шерсти, в дела других рас не вмешиваются, предпочитая тачать сапоги, пить и копить золото. Больше никто на ум не приходил. Мрачные, уставшие и голодные Серые Плащи вернулись в Златоград в крайне плохом настроении. Ратчер сразу пошел в свой кабинет. Брейг уселся за отчет, а Буран закашлявшись от дыма лег в коридоре на маленьком диванчике, прикрыл глаза и вытянул лапы. Его чуткие уши прекрасно все слышали и оттуда. В кабинете Ратчера дым можно было резать ножом, его заместитель Торвин гипнотизировал взглядом небольшой конверт, лежащий на столе и усиленно дымил.
— Джон наконец то, я уже нервничаю.
— Ты скорее сгораешь от любопытства — Ратчер сел в свое кресло и устало вытянул под столом ноги. Потом взял в руки конверт — что тут у нас?
— Письмо от дамы. Тебе — Торвин аж подпрыгнул в кресле от возбуждения и одолевавшего любопытства.
— А ты уже сунул сюда свой длинный нос — не столько спросил, сколько констатировал факт Ратчер. Потом встал приоткрыл окно и снова сел. Не обращая внимания на страдания и ужимки гнома, достал кисет, не торопясь набил трубку и с наслаждением затянулся ароматным дымом дорогого табака. Потом взял в руки конверт и повертел его в руках.
— Я не открывал письмо!!! — Длинный Нос аж задохнулся от возмущения и стал красным как помидор — Письмо Дамы!!! Никогда!!! Клянусь наковальней своего папаши и маманиной сковородой!!! — последняя, по-видимому, применялась достойной маменькой не только для жарки мяса, о чем задница Торвина помнила до сих пор.
Ратчер еще раз затянулся дымом и взяв нож для резки бумаги аккуратно вскрыл конверт. Гном в этот момент чуть не влез с ногами на стол и тихо застонал от еле сдерживаемого любопытства. Его прямо разрывало от желания сунуть свой нос в письмо.