Потрясённый услышанным Стасик подхватился и кинулся со всех ног к тому самому углу, из-за которого пять минут назад выглядывал Лёха-Баклажан.
Нет пустыря… Как нету?! А что там теперь? Котлован? Бетонная площадка? Сваи врыли?..
Главное — сам, сам, своими руками отнёс туда Копчёного!..
Что теперь с ним?..
Сердчишко прыгало и заходилось. Он одолел почти уже треть расстояния до цели, когда навстречу из-за поворота вылетела вся банда.
— Держи ботаника!..
* * *
Но одно дело — застать врага врасплох (скажем, накрыть его в яме, куда он сам спрыгнул по глупости), и совсем другое — отловить в чистом поле.
А бегать Стасик умел и местность знал.
Даже то обстоятельство, что в связи с разливом рельеф изменился до полной неузнаваемости, мало чем помогло преследователям. Это для взрослых суша представляла собой лабиринт, а для пацанвы тупиков не существует: оказавшись перед водной преградой, Стасик одолевал её если не вброд, то вплавь, причём проделывал это куда быстрее противника.
Будь у него одна-единственная задача уйти — ушёл бы. А тут ведь надо было ещё выбежать к пустырю! Ну, допустим, залили пустырь бетоном… А Копчёный жил в норке… Значит, умеет рыть! Значит, может и прокопаться…
Отрыв, однако, помаленьку сокращался. Всё-таки загонщиков было втрое больше, да и местные тропки они тоже знали наперечёт.
Наконец преследуемый уткнулся в садовую ограду и кинулся вдоль железной решётки, обегая устряловский особняк с правой стороны. Обежал. Остановился. Уставился.
Пустыря впереди и вправду не было. Был сосняк.
* * *
Да уж, отмочил так отмочил Прокопий Саввич! Давно он лелеял эту мечту — и вот осуществил. Нет, понятно, что усадьба называлась «Сосны», а не «Сосёнки» (оно и неприлично даже), но это ж надо было додуматься — вместо того, чтобы год за годом терпеливо взращивать деревца, взять разом да и высадить длинномер — и не в зиму, заметьте, а в мае месяце!
Ну да что делать — мечта есть мечта…
* * *
И быть бы Стасику пойманным, но почти уже догнавший его Ромка Яхонтовый тоже вдруг споткнулся и стал столбом, хотя кому-кому, а уж ему-то возникшая на пустоши сосновая роща не должна была показаться в новинку. На его, чай, глазах возили вчера и высаживали… Чуть вон колесом не переехали…
— Чо встал? Уйдёт! — заорал на верного телохранителя набежавший Савка.
Однако тот лишь помотал осунувшимся лицом, в котором теперь преобладал сизовато-серый оттенок.
— Я… туда… не пойду… — выдавил он.
Повернулся и нетвёрдым шагом, то и дело опасливо оглядываясь, двинулся прочь. По смуглому лбу его ползали капли пота.
Видя такое дело, Савка и сам готов был перетрусить, но тут произошло ещё два события: во-первых, подбежал отставший Лёха-Баклажан, а во-вторых, Стасик наконец опомнился, понял, что лес ему не мерещится, — и ринулся вперёд.