Непосредственно к взлому, таким образом, получилось приступить только на третий день. Предварительную работу по зачарованию нужных артефактов я проделал еще дома, в комфортной тиши лаборатории, поэтому сейчас оставалось всего лишь разместить предметы в нужном порядке и произнести формулу активации. Подействовало. Сквозь ведро с выбитым днищем… Да, непрезентабельно, но ведь работает же! Так вот, сквозь ведро, благодаря нанесенным на стенки рунескриптам позволявшим игнорировать морок, осмотрел издалека поместье. Именно поместье, потому что за основным зданием виднелись еще несколько построек, которые мы в прошлый раз не разглядели. Ну что сказать… Уныло и заброшено. Дом не сгнил, значит основные, заложенные при основании чары не выдохлись, зато трава на лужайке перед крыльцом высокая и кое-где кустарник и деревья подступили вплотную к стенам. Как я и предполагал.
Пора собираться.
Длинное, чистое нижнее белье, пропитанное Заживляющим бальзамом, на тело. Верхние штаны и рубашка, кираса, шапочка на голову и сапоги. Пояс с пришитыми кармашками, плотно набитыми флакончиками с разнообразными зельями. Маска на лицо. Легкая короткая накидка с капюшоном, за счет Хамелеоновых чар и Отвлечения внимания являющаяся слабым аналогом мантии-невидимки. Перчатки. Выпить стакан воды с четырьмя каплями Кошачьей Грации, с сожалением посмотреть на крохотный фиал Феликса Фелициса — зелье удачи ревниво и плохо реагирует с другими зельями, а скорость реакции и ловкость мне сейчас важнее. Не говоря уже о необходимости хорошо соображать. Сумка с различными инструментами на плечо.
Все, я готов.
На улице холодно, поэтому расстояние от палатки до места прохода стараюсь пройти побыстрей. Хорошо еще, что тропинку натоптал, пока туда-сюда шастал. На границе отталкивающих чар дорожкой в линию выставлены четыре деревянные чаши с заговоренной водой, еще три стоят в сторонке, ожидая своей очереди. Вода взята из одного источника и с магической точки зрения еще сутки будет составлять единое целое. Касаюсь первой чаши.
— Primus!
Ритуал проникновения причудливо составлен на смеси латыни и гаэлика, сейчас уже не определить, что послужило основой, а что является более поздними доработками. Использующие его люди в теории подкованы слабо — работает, и ладно. По очереди нарекаю еще три чаши, причем четвертая стоит на самой границе чар и, получив имя, заставляет чуть подвинуться невидимую пелену. Беру пятую:
— Quintus!
Прохожу вдоль линии, по очереди касаясь уже стоящих чаш той, что держу в руках, делаю еще несколько шагов вперед и опускаю ношу на землю. Защита еще держится, но выгибается пузырем, не в силах преодолеть связь артефактов. Шестая чаша прорывает границу окончательно, радужная пленка мерцает, видимая обычным глазом, сейчас ее различат даже магглы. Снова возвращаюсь, беру последнюю, седьмую: