Оказавшись на суше, кошки распределились по всей бухте: одна осталась с мясником, вторая с пекарем, третья с кузнецом, четвёртая прибилась к гостинице «Ловушка для омаров». Двух кошек взяли себе рыбак и его жена. Когда вместе с Пипом и Флорой появилась седьмая кошка – одноглазый кот со сломанным хвостом, мисс Ваткинс, ко всеобщему удивлению, открыла дверь и пригласила его войти.
Наблюдая, как Прибамбас трётся щекой о руку мисс Ваткинс, Пип вдруг заметил, что чего-то не хватает.
– Рыбка, – сказал Пип. – Куда она делась?
– Она в пруду, – ответила мисс Ваткинс. – Генрих Корнелиус должен вести более интересную жизнь. Ты сам мне это когда-то сказал. Я должна извиниться перед тобой, Пип.
Пип заморгал и заёрзал на скамье. Что творится с мисс Ваткинс?
– Я говорила тебе, что некоторых вещей не существует, – продолжала она. – Я заставила тебя думать, что эти вещи не более чем выдумки…
– То есть трясунцы, – сказал Пип. – И ведьмы… – Должен ли он сказать, что ему известен её секрет? – Вы всегда знали, что они существуют взаправду.
– Я виновата, – признала мисс Ваткинс. – Я хотела, чтобы ты был в безопасности. Я думала, то, о чём ты не знаешь, – то, во что ты не веришь, – не причинит тебе вреда. Я ошибалась. Нельзя отправить что-то под замок и считать, что этого чего-то не существует. Ты должен с храбрым сердцем смотреть реальности в лицо. Вы научили меня этому – ты, и Флора, и Горбо. Так же, как вы научили снергов и келпов, что нужно лучше узнать своих соседей, прежде чем принимать на веру всякие дурные слухи о них. Всё это гораздо важнее, чем знать столицу Бельгии. Можешь передать господину Грибблстоуну, что я именно так и сказала.
– Ох… – Пип почувствовал, что краснеет. Он подумывал, не попросить ли мисс Ваткинс, чтобы она, если, конечно, она не возражает, сама сказала это господину Грибблстоуну, как вдруг в окно влетел крикетный мяч. Он просвистел в волоске от головы мисс Ваткинс, испугал кота и со звонким стуком – чпонк! – приземлился у ног Пипа.
– Ой, Голифос! – закричали сразу несколько голосов.
Мисс Ваткинс вздохнула.
– Голифос… – тихо сказала она. – Ну конечно.
Как только великан разобрался в правилах игры, он, со своими длинными руками и ногами, стал весьма полезным игроком; все команды хотели его к себе.
– Так ли уж приют – лучшее место для него? – задумалась мисс Ваткинс. – Здесь столько детей…
– Всё в порядке, – сказал Пип. – Вам нечего беспокоиться. С тех пор, как Голифос открыл для себя заварной крем, он забыл о поедании детишек.
Пип наклонился, чтобы подобрать крикетный мяч, и – замер. Мяч катился сам по себе. Вежливо обогнув его ноги, он поднялся в воздух, повисел немного, а затем пулей вылетел из окна, чтобы –