Дин Лестер в отличие от приемного сына оказался на месте, вот только не один. Вместе с ним обнаружилась и миссис Бхатия, и ректор, и даже миссис Лестер, жена декана, молодая статная шатенка, которая на фоне ректора и его супруги выделялась куда меньшей элегантностью и слегка натужными манерами.
Злые языки поговаривали, что иностранка оказалась не на своем месте, выйдя замуж за наследника лорда Лестера. Болтали разное также о ней и Уильяме, которого Дин Лестер усыновил семнадцатилетним.
— Мисс Уорд, что-то случилось? — поинтересовался с легко озадаченностью профессор Лестер.
Пусть в университете и творилось невесть что, Дин Лестер держался с непоколебимым спокойствие и дружелюбием. Все это ставило в тупик.
— Там зверь какой-то! Я в лесу его видела возле университета! Черный! Жуткий! — воскликнула я, не решаясь вслух говорить «монстр» или «чудовище».
Старшие как-то странно переглянулись и уверили, что непременно отправятся к названному мной месте и все проверят.
— Какой, однако, хороший обзор из ваших окон, мисс Уорд, — произнес напоследок Дин Лестер и на том со мной попрощались.
Странное появилось ощущение — то ли мне не поверили, то ли всерьез не приняли…
У комнаты обнаружился Кай, несчастный и бледный еще больше, чем прежде. Он сидел прямо на полу, опершись о стену, и трогательным жестом обнимал колени, разом из задиры став маленьким обиженным мальчиком, которого хотелось обнять и успокоить. Я сдержала прорывающийся наружу материнский инстинкт и осведомилась:
— Тайлер, что ты тут делаешь?
Однокурсник поднял на меня совершенно больной взгляд и спустя несколько секунд хрипло произнес:
— Поговорить надо.
Горло начало першить от нервного смешка, загнанного внутрь.
— Так мы же только что поговорили. Или чего-то еще не досказал?
Наверное, сарказм в моих словах оказался чересчур откровенным, демонстративным, потому что на место прежней затравленности во взгляд Кая пришла злость.
— Ты меня вообще не слышишь! Я в жизни эту Мэри не трогал! Даже пальцем! Я ее и видел-то всего несколько раз! Какой мне смысл ее убивать, не говоря уже о том, что мне бы и в голову не пришло никого убивать?!
Походило на искренность настолько сильно, что я даже готова была поверить в правдивость услышанного. С Тайлера осыпалась вся пафосная шелуха очень плохого, но крутого мальчика, и стало очевидно — ему всего двадцать лет как и мне самой со всеми вытекающими последствиями. Обычные студенты двадцати лет от роду не рвутся кого бы то ни было убивать.
Вот только…
— А лезть в кабинет декана в голову тебе пришло, — пожала я плечами, чувствуя как масляной кляксой на лице расплывается злорадная ухмылка. Одна только попытка вломиться в святая святых Дина Лестера уже казалась достаточной причиной не считать Кая Тайлера хоть сколько-то благонадежным. — И если ты навешал преподавателям лапши на уши про свою полную невиновность и мою паранойю, это еще ничего не значит. Я-то правду знаю.