Разными путями попадали наши выпускники в Заполярье.
С. А. Леваневский, например, после окончания школы длительное время сам командовал Всеукраинской летной школой Осоавиахима в Полтаве.
Однажды Леваневский, во время пребывания в Москве, зашел к начальнику полярной авиации и признался:
— Надоело быть аэродромным летчиком.
Вскоре Леваневскому предложили перегнать тяжелую двухмоторную летающую лодку «СССР-Н-8» из Севастополя в восточный сектор Арктики и заняться там ледовыми разведками. Лодка оказалась порядком потрепанной. Однако Леваневский благополучно провел ее по заданному маршруту и посадил в Хабаровске. Здесь он узнал из газет, что пропал без вести американский летчик Джемс Маттерн, стартовавший из Хабаровска, и принял предложение участвовать в его розысках.
Джемс Маттерн совершал скоростной перелет вокруг света. Еще такие сведения о Маттерне получил Леваневский: тот выбросил из самолета радиостанцию, а вместо нее взял дополнительный запас горючего и масла. Это усложняло поиск.
Рискуя сам пропасть без вести, Леваневский «брил» даже в скалистых сопках Дальнего Востока. Он нашел Джемса в Анадырском районе, где американец потерпел аварию, оказал коллеге первую посильную помощь и доставил на родину — в Ном, на Аляску.
Приблизительно в то же время километр за километром отвоевывали у Арктики другие выпускники Ейской. На Енисее, на Лене, в Карском море — В. С. Молоков на Чукотке, с экспедицией профессора В. А. Обручева, составлявшей первую карту внутренних районов полуострова, — Куканов. Выпускники школы первыми пришли на «SOS», посланный с ледокола «Челюскин».
Обсуждая возможные способы спасения челюскинцев, буржуазная печать категорически отвергала использование для этой цели авиации. Отвергали авиацию и видные зарубежные полярники.
Летчики, которых пошлют на выручку челюскинцев, могут только увеличить число зимующих на льдине, — утверждали они. Предупреждения были не безосновательны. Стоял февраль. До сих пор ни одному летчику в мире не приходило и в голову искать в феврале что-то в Северном океане. Коммунистическая партия, Советское правительство, народ нашей страны знали, на что способно выпестованное ими крылатое племя. Они не прислушивались к голосу зарубежных газет и специалистов по Арктике. Сквозь туманы, снежные бури, морозы к лагерю на льдине, после 36 неудачных попыток, первым пробился Анатолий Ляпидевский. Наш Ляпидевский! Пробился 5 марта 1934 года, на самолете «АНТ-4», носившем название «Страна Советов». Стартовал он из Уэлена. Спустя месяц и два дня прорвались к лагерю Каманин, Молоков, Доронин, Водопьянов, Слепнев, Леваневский. И очень вовремя. В океане началось сжатие льдов. Челюскинцам грозила новая катастрофа. Пренебрегая конструкторскими расчетами, летчики сажали в двухместный самолет по 5—6 человек, приспосабливая под кабины парашютные контейнеры, которые они подвешивали к бомбодержателям. А лед уже, как бы не вмещаясь в глубинах океана, с треском тянулся к небу. С проворством песцов маневрировали пилоты между трещинами и торосами на взлете и при посадке. Главной их заботой теперь было: не поломать машину о зубы Северного океана и благополучно доставить на материк как можно больше людей. Молоков, к примеру, за девять рейсов вывез тридцать девять человек. Не отставали от Василия Сергеевича и его курсанты Доронин, Ляпидевский.