– Однако первая попытка оказалась неудачной, – веско заметил Кесан.
– Надо разобраться, как они нас обнаружили. Мы ведь не попадались им на глаза! – уверенно заявил я. – Надо будет проверить всё тут, в безопасной зоне, пневмовидцем!
Я выразительно посмотрел на Рика и Дика, но тут возмутилась Араэле:
– Фант, наш старый пневмовидец – дорогая техника! Я её в руки этим оболтусам не отдам. Сам будешь всё тут проверять!
– Ладно… – вздохнул я, предчувствуя, что мне снова придётся в одиночку работать на благо всех.
Мы вернулись на место посадки дирижаблей, и Рубари опустил «Шарка», позволяя нам подняться на борт. Встречал нас… восхитительный запах сгоревшей еды!.. Предчувствуя, что придётся грызть неаппетитные угли, я сунул нос на камбуз, но там уже стояла большая кастрюля рагу. А в углу понурый Таби в весьма милом переднике, изгвазданном сажей, тёр большую сковороду, всю чёрную от нашего «вкусного ужина», и сердито сопел…
– Он умудрился сжечь всё за пять минут, пока я ходил запустить винты и подвинуть дирижабль! – сообщил нам благодушный и благоухающий алкоголем Рубари. – А поскольку готовить я уже был не в настроении – ешьте рагу! Надеюсь, грани не против?
– Ну, рагу всё же лучше, чем ничего… – девушка засмеялась. – А говорящий Рубари – куда лучше изысканной кухни!..
– Ну вот и хорошо! – обрадовался механик, зардевшись от похвалы. – Фант, а что за ржавое ведро втаскивали эти двое охламонов? Оно тебе зачем?
– Хочу внутри покопаться… – хмуро пояснил я и, сдвинув брови, поглядел на Рубари. – Надеюсь, инструменты ты мне предоставишь!
– Звучит как угроза! Придётся предоставлять! – Рубари вздохнул и ушёл наверх. Видимо, искать инструменты.
Позорный день, когда автоматоны оказались умнее меня, подходил к концу… И мне ещё предстояло доказать, что я всё-таки умнее этих древних железяк. Иначе доверие ко мне в коллективе скоро начнёт падать. А папир был такой приятный на ощупь… Так не хотелось его терять…
В которой Фант доказывает, что всё ещё умнее автоматонов – самую малость…
Утро началось со вскрытия. Вскрытия металлического тела механического человекоподобного робота. В смысле, автоматона. Старого – можно сказать, древнего, а ещё безжалостно поломанного временем и добитого Араэле. И самое неприятное, что это был именно он – автоматон.
Я экспериментировал со словами – так вот, слова «автомат», «автоматический» и «автоматон» встроенным переводчиком почему-то переводились по-разному. Я долго вспоминал, что такое автоматоны – и даже выудил из памяти, что и вправду в девятнадцатом веке было что-то такое…