Свете сразу захотелось улизнуть на улицу, чтобы покурить, но было слишком очевидно: номер не пройдет. Вообще-то курить ей не очень-то нравилось: от едкого дыма дешевых сигарет, которые она таскала у матери, першило в горле и болела голова. Но с сигаретой Света сама себе казалась взрослее и круче, ритуал курения помогал успокоиться.
Когда доктор закончил с осмотром, второй мужик — тот, что походил на полицейского, — установил в номере камеру, подвесив ее в дальнем углу, так что она снимала в основном кровать. Тут Света занервничала и с вызовом поинтересовалась:
— В сортире тоже такую повесите? Сразу предупреждаю: в душ я тогда не пойду!
— Камера будет только здесь, — хмуро заверил мужик, что-то проверяя на планшете. Вероятно, качество трансляции. — Это для твоей безопасности.
Света сделала вид, что поверила, но про себя порадовалась тому, что по опыту поездок с классом и ночевок в хостелах облачилась на ночь в спортивные штаны и футболку.
Следом в номере появилась одна из тех теток, что привезли ее сюда, — та, что была постарше, темненькая. Свете показалось, что мужик пытался завязать с ней разговор, но она его проигнорировала. И он, недовольно скривившись, ушел.
— Не ладите с начальством? — насмешливо поинтересовалась Света у женщины.
Почему-то она была уверена, что мужик тут главный. Это стало очевидно еще тогда, когда перед ним отчитывался доктор.
— Это мой муж, — невпопад ответила женщина, устраиваясь в единственном кресле с небольшим пледом и подушкой, принесенными из другого номера. Дальше она развивать тему не стала.
Вообще-то Света уже знала, что ее зовут Ольга Воронцова и она писательница, издающаяся под именем Марина Вранова. Об этом ее тоже просветили в одном из чатов.
— А вы что, здесь спать собрались?
— Нет, спать я не буду. Но я останусь с тобой до утра.
— А зачем тогда камера?
— Это дублирование. Одни вещи можно увидеть только через камеру, другие — только собственными глазами. Я буду присматривать за тобой здесь, один из наших людей будет следить за нами на мониторе. Еще двое дежурят у школы.
— Как у вас все серьезно, — хмыкнула Света, залезая под одеяло.
Она сомневалась, что уснет, но кровать так и манила лечь. Слишком удобная.
— А вы ведь всякие ужастики пишете, да? — поинтересовалась Света через какое-то время, заскучав и почувствовав, что сон все-таки накатывает. Сдаваться ему не хотелось.
— Мистику, — поправила Воронцова.
— А есть разница?
— Конечно, есть. Мистика — это все, что недоступно нашему пониманию. Но это не всегда страшно. Как не всегда то, что страшно, лежит за гранью понимания.