Я попытался настроить синтезатор, что оказалось непросто сделать, так как инструкции не прилагалось. С таким же успехом я мог построить собственную телефонную станцию. Через час я понял, как его включать, и всё. Пришлось позвонить Майку Викерсу, который мог понять мою растерянность.
— Ты можешь привезти его ко мне и оставить на неделю? — спросил Майк.
Неделю спустя Майк позвонил и сообщил, что ему удалось настроить только четыре комбинации, и то с большим трудом. Я вовеки ему благодарен. До нашего первого концерта оставались считанные недели, а я сильно хотел, чтобы синтезатор играл значимую роль во время дебюта.
Но он все ещё глючил.
Если температура окружающей среды менялась больше, чем на десять градусов, настройки сбивались. Там был счётчик частоты с цифровым дисплеем, по которому я мог немедленно реагировать на состояние всех трёх осцилляторов во время игры, но это требовало определенной ловкости. Играя правой рукой, левой мне приходилось настраивать Moog — последующие шесть лет прошли именно в таком стиле.
Мы подготовились к первому выступлению где–то в Плимуте; фестиваль на острове Уайт тоже был на подходе. Теперь я имел хоть какое–то понятие, как зазвучит наш материал, несмотря на то, что мы ещё ни разу не исполняли его как группа. Если, если всё пройдет хорошо, что тогда мы сыграем на бис? Я предложил «Nutrocker», старый хит группы B Bumble and the Stingers.
— Я не думаю, что нам следует играть это. Это же старый рок–н–ролл, — сказал Грег, но все же разучил её.
Мы пригласили группу музыкальных журналистов в зал Lyceum, где сыграли показательный концерт в последней надежде завоевать их симпатии, прежде чем отправимся куда–либо. Вероятно, это было самое сложное шоу в моей жизни на тот момент. Я предпочитал играть перед полным залом, чем перед народом с ручкой и блокнотом, скептически рассматривающей тебя в микроскоп. Это напомнило мне игру с листа на конкурсе в Уэртинге. Живые выступления для меня всегда были средством от запора, этот раз не был исключением. Перед выходом на сцену меня постигли «мучения Паганини» в животе. К счастью, Melody Maker этого не заметила:
ELP — так хороши, что пугают. Если вышедшие в отставку адмиралы не снесут сцену, а остров Уайт не смоет несвоевременными дождями, фестиваль увидит первое большое появление одной из самых экстраординарных групп, когда–либо появлявшихся в Англии… слушая их в течение часа, я не мог пошевелить даже пальцем.
За сценой зала Guildhall в Плимуте, я глотнул из бутылки Asti Spumanti. Зал вместимостью в две тысячи человек постепенно наполнялся людьми — билеты раскупили полностью. Я так нервничал, хорошо хоть вокруг не было ничего грандиозного, например, лондонских журналистов.