(Девочка, прочь из моей головы, твоя любовь ко мне…).
Нас пригласил к себе в студию видный японский дизайнер одежды. Я не горел желанием, но предложение сильно заинтересовало Элинор. Мне вполне комфортно игралось в экспериментальном космическом костюме и высоким сапогах, пока я не встретил Кансаи Ямамото! Он гордился своей родословной — его дед, адмирал Ямамото сыграл значительную роль на Тихом океане во время Второй мировой войны. Но в большей степени, и заслуженно, он гордился дизайнерскими разработками, а теперь раздумывал, как сделать их пригодными для арены рок–н–ролла. Большая часть его творений основана на японской истории, когда сёгуны и самураи бродили по стране. Там были плащи–накидки, удивительные раскрашенные вручную пиджаки и куртки, в частности, многослойный жакет из какого–то серого винила, обладатель которого становился похожим на броненосца. Элинор влюбилась в черный топ, украшенный японскими иероглифами, я его купил. Он ей подошёл идеально. Вскоре выяснилось — когда я покупал самурайский меч — если она надевала топ, такси на улицах Токио останавливались как вкопанные. Переводчик сообщил, что на топе написано «Японская мафия».
Я вернулся с тонной потенциального сценического одеяния, включая «броненосную» куртку, и обзавёлся новым другом — Кансаи Ямамомто!
Элинор улетела в Англию.
Наступил день концерта, мы въехали на бейсбольный стадион Коракуен на саунд–чек. Первой должна играть группа Free. Нас предупреждали, что вблизи берега проходит тайфун, который может вызвать проблемы. Сырость сразу же отразилась на осцилляторах синтезатора: держать последнюю ноту долго невозможно. Я попросил организаторов найти технического специалиста, а пока пришлось установить монолит в проветриваемом помещении. Появилось восемь техников. Они никогда не видели подобного оборудования.
— Что он должен делать? — спросил переводчик.
— Ну, когда я делаю так, — я нажал на клавишу, — он должен звучать УИИоу, ХИИоУ, но не бесконечное ХИИИИИИИИИОООУ.
Восемь японских лиц уставились на меня с врожденной вежливостью, как ребёнок смотрит на взрослого. Этот человек с другого мира намеренно коверкает их язык?
Один из восьми горе–техников смело шагнул вперёд, почти как шимпанзе из «Одиссеи 2001» Кубрика, подойдя к монолиту с опасением, что он может сжечь его. Он осторожно дотронулся до него, издав низкие рычащие звуки, похожие на те, что я слышал в театре Кабуки.
— Ооооо, чикусё! Хааа, кораи уа нан десука.
Я посмотрел на переводчика, надеясь, что что–нибудь случится. Он лишь покачал головой. Никто из этих восьми техников ничего подобного не видели. Сегодня картина полностью противоположная: Korg монополизировал рынок синтезаторов.