Битва за прошлое. Как политика меняет историю (Курилла) - страница 51

К примеру, в Бостоне с 1876 года стоял мемориал, посвященный освобождению рабов. На нем изображен Авраам Линкольн и поднимающийся с колен освобожденный афроамериканец. В момент установки это было классическое отражение в монументальной скульптуре «Прокламации об освобождении», причем встающий с колен раб долгие годы был одним из визуальных образов аболиционистской пропаганды. Однако в 2017 году, после конфликта в Шарлотсвилле, эта композиция стала мишенью критики, поскольку в ней раб изображен в приниженном положении по сравнению с Линкольном[136]: «Он как будто чистит Линкольну ботинки!» Кампания против монумента дала плоды — его демонтировали в самом конце 2020 года[137].

Виктор Арнаутов, русский эмигрант в США, учившийся в Мексике писать фрески у Диего Риверы, симпатизировал коммунистам и, получив в 1936 году заказ расписать здание школы имени Джорджа Вашингтона в Сан-Франциско, подошел к этой задаче как социальный критик. Его 13 фресок, составившие цикл «Жизнь Вашингтона», далеко отошли от канонического образа отца-основателя американской нации. Русский художник изобразил Вашингтона как рабовладельца (на фресках изображен тяжелый труд афроамериканцев) и истребителя индейцев (мертвое тело одного из коренных американцев размещено на первом плане одной из фресок). Надо заметить, что в учебниках, по которым учились американские школьники в 1930-е годы, Вашингтона не рассматривали как рабовладельца, а экспансия на Запад описывалась как триумфальное освоение белыми переселенцами пустых пространств, а не как геноцид индейцев, так что фрески вносили заметные коррективы в представление о прошлом, преподававшееся в школе[138].

Однако весной 2019 года активисты движения коренных американцев потребовали убрать фрески из виду — спор шел только о том, уничтожить их совсем, закрасить или задрапировать. Теперь эти фрески называют «американской историей с точки зрения колонизаторов». «Не важно, что имел в виду Арнаутов», — говорит одна из активисток. По ее словам, фрески «прославляют роль белого человека и отрицают человеческую сущность других людей»[139]. После долгих дебатов и протестов общественности фрески решили сохранить, но закрыть от учеников.

Поскольку вся политика по одному из ее определений конфликтна, мы, конечно, обсуждали столкновения почти на каждой странице этой книги, шла ли речь об учебниках, памятниках или музейных экспозициях. Однако в этой части мы немного сместим фокус нашего внимания и сосредоточимся на самом конфликте, а не на символах, вокруг которых он разгорается. Где есть символический конфликт, возможно и его символическое разрешение, но всегда ли находятся желающие его разрешить?