Чувствую, как его рука скользит под мой подбородок, и тепло, исходящее от нее, было бы очень кстати, если бы я не думала, что сейчас он ведет себя как придурок. Он приподнимает мой подбородок. Когда наши глаза встречаются, он морщится от вида моих слез.
— Прости, — тихо шепчет он, медленно вытирая большим пальцем скатывающиеся слезинки. Выражение его лица — чистая мука. Хорошо. Так и должно быть.
Я обретаю дар речи.
— Ты сказал, что оставишь меня в покое.
Вопросительно смотрю на него, а он продолжает водить большим пальцем по моему лицу. Почему он преследует меня? Он явно несчастлив в своих отношениях, но это не оправдание.
— Я солгал, прости. Я же говорил, что не могу оставаться в стороне.
— Ты уже просил прощения, но вот ты снова здесь. Мне завтра опять ждать цветов? — Я не скрываю сарказма.
Его большой палец останавливается, и он опускает голову. Теперь ему стыдно. Но потом он поднимает голову, наши глаза встречаются, и его взгляд падает на мои губы. О, нет.
Пожалуйста, нет. Я ни за что не смогу остановить это. Он начинает искать в моих глазах признаки того, что я собираюсь его оттолкнуть. А я? Знаю, что должна, но не думаю, что смогу. Его губы раздвигаются, и медленно начинают опускаться к моим. Я задерживаю дыхание. Когда наши губы соприкасаются, очень легко, мое тело сдается, побуждая руки взлететь и сжать в кулаках ткань его пиджака. Он одобрительно рычит, перекладывая руки на мою поясницу и прижимая меня ближе к себе, наши губы нависают друг над другом, дыхания смешиваются. Нас обоих неудержимо трясет.
— Ты когда-нибудь чувствовала нечто подобное? — выдыхает он, губами ведя по моей щеке к уху.
— Никогда, — честно отвечаю я. Мое короткое, прерывистое дыхание невозможно узнать.
Он сжимает мочку моего уха зубами и нежно тянет.
— Теперь ты готов прекратить борьбу? — шепчет он, проводя кончиком языка вниз и слегка касаясь губами чувствительного местечка под ухом. Его горячее дыхание вызывает прилив тепла, врезаясь между моих бедер. Я больше не могу с этим бороться.
— Боже, — выдыхаю я, и его губы возвращаются к моим, чтобы заставить меня замолчать. Он берет их нежно, и я принимаю это, позволяя языкам кружить и сплетаться в равномерном, неспешном темпе. Это слишком хорошо. Все тело как в огне, и я понимаю, что у меня болят руки от слишком сильной хватки на его пиджаке. Я разжимаю их, перемещая ему на затылок, гладя темно-русые волосы.
Он стонет, отпуская мой рот.
— Это означает «да»? — Он пристально смотрит на меня своими томными глазами.
Знаю, что должна здесь ответить.