— Кого ты назвала старыми? Oshaberi.
Малакай подавил смешок, и я обернулась взглянуть на предателя, который притворялся, будто оценил сказанное.
— Oshaberi? Трещотка? Подходит.
— Тебя никто не спрашивал.
— Прости, Oshaberi, — он усмехнулся и посмотрел на пару. — Для меня честь познакомиться с будущими легендами и самой приятной парой в Либер Фоллс.
— А ты мне нравишься. — Она подошла и обняла его, отчего Малакай застыл, как бревно.
Я присела на корточки рядом с мистером Ямаучи, нежно положила свои темные ладони поверх его морщинистых рук и сказала по-английски:
— Мне нужно прикрытие. Они сговорятся против меня, если вы не поможете.
Он повернул ко мне темные пропасти своих черных глаз. Я могла смотреть в них, но не могла в них проникнуть.
— Мы знакомы? — заговорил он впервые с момента встречи. Но когда он взглянул на Кикуко и Малакая, снова спросил: — С вами мы тоже знакомы?
Кикуко сжала его за плечо и сказала:
— Да. Я знаю тебя. И ты меня знаешь. Просто подожди, ты вспомнишь.
Он перевел взгляд на цветы, и Кикуко, на которую это нисколько не повлияло, вытащила теплое темное одеяло из рюкзака, висевшего на кресле.
— Давайте я…
Малакай взял у нее одеяло.
— Где мне лучше расстелить?
— Вот здесь будет хорошо, спасибо.
Кивнув, он бережно разложил его, убедившись, чтобы не было ни одной складки... по всей видимости, он мог думать о других. И, кажется, только я одна ничего не замечала.
— Эстер?
— Да? — Я оглянулась, а она протягивала мне ланчбокс с бенто. (Прим. пер.: бенто (bento, яп. obento) — упакованная порция еды; включает рис, рыбу или мясо и один или несколько видов нарезанных сырых или маринованных овощей в одной коробке с крышкой) Я уставилась на прозрачные контейнеры.
— Нет, не нужно…
— Палочки или вилку? — Она подняла оба прибора, намеренно перебивая меня, что значило, что она не примет отрицательного ответа.
— Палочки, пожалуйста, — сдалась я, беря их и бутылку воды из ее рук.
— Надеюсь, ты голоден, Малакай.
— Умираю от голода, если честно.
Он подошел к ней и взял ланчбокс и палочки.
— Эстер, как ты это допустила? — Нахмурилась в его сторону Кикуко, передавая ему, как и мне, воду.
У меня отвисла челюсть.
— Что? Я ему не... — остановилась я, и она увидела, как он посмеивается надо мной.
— Сиделка? Служанка? — спросила она, повязывая салфетку на шею мистеру Ямаучи и поднося ему ложку с едой.
— Я ему не жена. И все же так получилось, что утром я сделала ему завтрак.
— Так получилось? — Малакай разулся и поставил обувь у края одеяла, прежде чем сесть. Что я бы оценила, если бы в то же самое время он ко мне не придирался. — То есть ты не помнишь, что сегодня утром никто не просил тебя врываться в мою комнату, заставлять меня просыпаться и принуждать позавтракать?