– Ой, е-е-е-е, – выдохнула она и, пошатываясь, побрела к ближайшей скамейке. – Принцесса хренова, – корила она себя, жадно вдыхая морозный воздух, – сдохнешь ведь от голода.
Но при мысли о мусорном баке ее опять затошнило. Оглядев забрызганные рвотой сапоги, она брезгливо поморщилась и задумалась. Всего две недели назад, они с Марком бродили по старинным улочкам Флоренции, лежали в нише Святого Петра. Алиса тогда загадала для них с Марком счастье и любовь до конца дней.
«А ведь исполнилось, – усмехнулась она. – И любовь была, и счастье. Только до его, Марка, конца дней».
Потом обедали в «Траттория Анджолино», ели нежнейший салат из омаров, миксту, карпаччо и черепаховый суп. Она тогда недовольно кривилась, фыркала и капризничала, отставляла блюда недоеденными, то ей, видите ли, омары не очень свежие, то моцарелла в миксте зеленоватая.
– Не ценила, дура, своего счастья, – горестно заключила она.
В дальнем конце улицы замелькали дворники, армия из десятка человек в оранжевой униформе бодро копошилась, откапывая занесенный снегом тротуар. Одинокая эффектная блондинка, на пустой улице в шесть часов утра, она не могла не привлечь к себе внимания, нужно было уходить. Но куда?
«Куда глаза глядят», – решила Алиса, неохотно поднялась с нагретого места и поплелась вверх по улице.
– Шварцторштрассе 23, – прочитала она на синей табличке ближайшего дома. – Мне теперь, что Шварцторштрассе, что Пикадилли, – один черт.
Уныние и растерянность воцарились в душе, силы убывали, каждый шаг давался неимоверным усилием воли, ледяной ветер пробирал до костей, но подстегиваемая инстинктом самосохранения, она упрямо переставляла непослушные ноги. Навстречу стали попадаться прохожие, они удивленно поглядывали на пошатывающуюся от усталости длинноногую красавицу. Ее невидящий, полный отчаяния взгляд и неверная походка привлекали внимание, она почувствовала это и свернула в узкий мрачный проулок. Петляя между спящими домами, она пересекала пустые по причине раннего утра дворы и детские площадки, пару раз отдыхала на скамейках и снова тащилась дальше. Резко потеплело, и снег под ногами быстро таял, превращаясь в грязную рыхлую кашу.
Спустя полтора часа, она почувствовала, что идти больше не может, остановилась у пятиэтажного жилого дома и прислонилась к фонарному столбу. В этот момент дверь ближайшего подъезда открылась, оттуда показалась женская спина в потертом синем пальто. Женщина тянула за собой громадную коляску с близнецами. Воспользовавшись моментом, Алиса шмыгнула в теплый подъезд, одним махом взлетела наверх, на площадке между четвертым и пятым этажами протиснулась в узкую нишу за мусоропроводом и уселась прямо на пол, всем телом прижавшись к батарее. Ее знобило, застывшие руки ничего не чувствовали, она с трудом стащила с себя сапоги и принялась растирать посиневшие пальцы на ногах, они сильно распухли и потеряли чувствительность. Голова гудела как набат, непрерывный сухой кашель раздирал горло, болела каждая мышца. Есть уже не хотелось, напротив, она не могла избавиться от горького рвотного привкуса во рту.