- Есть такие, что не хотят?
- Еще бы! От одного суицида в России умирает ежегодно в три раза больше, чем погибло в Афгане.
- А ты знаешь, сколько погибло в Афгане?
- Ну, согласно официальным цифрам…
- Забудь о них. Это все туфта для российской статистики. Но речь не об этом, продолжай.
Артур смутился.
- Я, конечно, могу ошибаться насчет Афганистана. но о суициде кое-что знаю. Как официальном, так и неофициальном. И если пытаться всерьез анализировать ситуацию с суицидом неявного характера, можно смело утверждать: в той или иной степени подвержены две трети всего населения.
- Не понял?
- Тут как раз все понятно. Люди наловчились губить себя самыми изощренными методами. Одни превращают жизнь в газетно-телевизионный суррогат, другие ревностно служат его величеству желудку. Кто-то собачится с ближними, кто-то молчаливо слушает и терпит. И первые, и вторые, и третьи зарабатывают таким образом болезни. А психозы, какими бы они ни были, просто так не проходят. Либо ты их, либо они тебя. Какая, в сущности, разница, залезешь ли ты сегодня в петлю или загнешься чуть позже от рака.
- Про «чуть позже» я бы с тобой поспорил!
- Иллюзия, Павел Игнатьевич. Величайшая иллюзия! Лишний год мучений и злопыхательства? Зачем? Это ведь не жизнь, это война. Прежде всего - с самим собой.
- Война тоже может быть жизнью.
- Ну… Тогда и обижаться нечего. Потому что на войне, как на войне, - и убивают, и калечат. И галлюцинации в боевой жизни - вещь тоже самая обыденная. Воюющий человек посягает на явь, а значит, вполне самостоятельно делает шаг в мир фантомов.
- Весело поешь! А чем же тогда занимаются господа психотерапевты? На кой хрен содержат все эти клиники для душевнобольных?
Артур хмыкнул.
- Увы, господа психотерапевты - героические люди. Ибо лучше других сознают, насколько они бессильны перекроить человеческую психику. Кто-то яз них балуется гипнозом, заглушая болезненные очаги в подкорке, кто-то занимается проповедями, заменяя собой громоотвод, но что толку, если заряд продолжает накапливаться? Умный психолог пытается найти первопричину, некую скрытую травму, успевшую пустить корни. Бывает, это удается, но сил они тратят столько, что впору говорить об угрозе их собственному здоровью. Самое простое - транквилизаторы, но это не выход, и помогает клиентам лишь временно.
- Я тебя понял так: выбора нет - и проще сразу шмальнуть себе в висок?
- Этого я не говорил. Напротив - выход всегда есть, но это дверь, которую в состоянии отворять лишь самые сильные, те, кто действительно желает жить. По-настоящему, понимаете? Вот и вся немудреная правда.