В канун рождества мы с Мишей обсуждали наше бедственное положение на парковке парка Талмадж; окна Мишиной машины успели запотеть.
– Мы должны принять во внимание вероятность того, что могли ошибаться.
Я тщательно подбирала слова, не желая раздражать Мишу. Когда она расстраивалась из-за чего-либо, было очень сложно ее успокоить – а у нас не было на это времени. Или, если быть точнее, у Миши не было на это времени.
– Я не думаю, что медальон был связан с проклятием Вайолет. На самом деле ты… – я замолчала, не желая произносить страшные слова, – все еще можешь быть следующей.
Мы были одни в парке, занесенном снегом, температура упала до десяти градусов. Я уже два дня как вернулась в Уиллоу из исправительной школы для девочек в Шеридане, но пришлось приложить некоторые усилия, чтобы убедить маму разрешить мне выйти из дома и встретиться с подругой. Честно говоря, беспокойство мамы о возможных проблемах в связи с тем, что я приехала домой на каникулы, было обоснованным.
Вообще, можно смело утверждать, что неприятности снова появились на горизонте с тех пор, как Миша отправила мне письмо в школу – электронные сообщения запрещены в Шеридане. В нем она упомянула, что слышала о том, что Вайолет гадала школьникам по картам Таро и рассказывала, как они умрут… как в игре «Легкий как перышко, твердый как доска».
Та игра и стала началом кошмара. В начале учебного года Вайолет предсказала смерть Оливии и Кэндис с пугающей точностью, до мельчайших деталей. Мы пришли к выводу, что она и была причиной их смерти. Меня исключили из старшей школы Уиллоу за попытку помешать Вайолет убить кого-либо еще с помощью предсказаний. Я вернулась в город на зимние каникулы и планировала проводить время дома, пытаясь наладить отношения с мамой. Но если слухи верны, Вайолет продолжила предсказывать смерти. И теперь мне казалось, что время, которое я не посвящала выяснению того, как и почему Вайолет убила моих подруг, увеличивало вероятность смерти Миши.
У нас было лишь восемь дней, чтобы остановить Вайолет, – если, конечно, Миша доживет до следующего новолуния.
Миша долго смотрела прямо перед собой через лобовое стекло.
– Это невозможно. Дело должно быть в медальоне, МакКенна. Теперь все кажется совершенно логичным. Вы, ребята, сняли проклятье. Все кончено. – Она замялась, прежде чем продолжить. – Кроме того, я еще жива. Это должно ведь что-то значить, верно?
