Трей опоздал на пару секунд. Снег разделил нас, и он исчез в вспышке белого цвета.
Это было похоже на то, как описывается жизнь. Тебя бросает из стороны в сторону: вверх и вниз, вперед и назад. Я плотно закрыла глаза, но снег заполнял мой рот и уши, и у меня сползли перчатки. Мне пришло в голову свернуться клубком, чтобы мои руки и ноги не уносило в разные стороны, но я двигалась слишком быстро и не могла заставить конечности принимать сигналы мозга.
Наконец, лавина остановилась. Я не могла дышать: в легких не было воздуха, казалось, они были в огне. Вокруг было темно, и я попыталась двигать руками, как если бы плыла сквозь снег, делая все возможное, чтобы убрать его от головы. В те дни, когда меня впервые посетил призрак Оливии, я думала, что узнала, что такое ужас. Но это был другой вид ужаса – я даже не знала, нахожусь ли в нормальном или перевернутом состоянии, пыталась выбраться из снега и не понимала, двигаюсь ли к поверхности или же закапываю себя еще больше.
Я знала, что нужно было успокоиться и думать рационально, но бороться с телом, когда оно отказывало, было невозможно. Мои мысли замедлились и обратились к Дженни. Были ли последние моменты ее жизни такими же – темными и наполненными ужасом? Она так же страдала от дыма, как и я – от снега? Я подумала, не появится ли она передо мной, когда мои нейроны перестанут подавать импульсы, чтобы проводить меня в мир духов… если то, через что я проходила, конечно, было физической смертью. А я была уверена, что так и было.
Я поняла, что хотела этого. Я жаждала снова увидеть сестру и думала о том, как мои родители будут оплакивать меня после того, как мое тело станет ненужным и отдаленным. Все события моей жизни всплыли вместе, как в тумане: Шеридан, Вайолет и даже Трей. Размытые изображения без деталей. Это, вероятно, и подразумевали люди, говоря о жизни, проносящейся перед глазами. Я думала о тысячах вещах в один момент: пеналах из начальной школы, запахе свежескошенной травы, вельветовой текстуре моего любимого синельного покрывала, мальчишеском смехе Трея, когда мы были детьми и могли вместе лазить по деревьям.
Затем я внезапно осознала, что могу пошевелить левой ногой. Затем я поняла, что левая лыжа была все еще прикреплена к левому ботинку, и чувствовала, что часть лыжи торчит из-под снега. Меня накрыл адреналин, возвращая энергию бороться за свою жизнь. Я дергала левой ногой изо всех сил, опасаясь, что снег снова начнет двигаться – но мне был нужен воздух. Контролируя свое тело, я дергала правой ногой и разгребала снег руками, пока, наконец, чудесным образом не увидела частицу света.