Была также вероятность – хотя я не хотела в это верить, так как знала Трея всю жизнь, – что он нарочно позволял мне быть ближе к опасности и даже помогал противодействовать Вайолет в ноябре, потому что хотел, чтобы я попала в беду и перестала быть препятствием на пути к ее цели. Казалось неправдоподобным, что Трей дошел до такой крайности, чтобы уверить Вайолет в том, что она могла продолжать убивать людей. И все же было бы наивно с моей стороны исключать возможность того, что он может – сознательно или нет – быть ее сообщником.
– И все же, как вы думаете, как именно луна влияет на Вайолет? – спросил Генри. – Может, она раз в месяц должна приносить жертву, чтобы способность предсказывать смерть обновлялась…
Генри признался, что оставил лунный календарь в моем почтовом ящике, – но мне вдруг показалось странным, что он это сделал за несколько дней до того, как Миша рассказала ему про то, чем мы занимались последние пару недель.
– Подожди-ка. Я думала, лунная теория принадлежала тебе, разве нет? – вслух удивилась я. – Ты же сказал, что положил календарь и некрологи в мой почтовый ящик?
Генри пояснил:
– О, это не моя теория. Какой-то аноним прислал мне этот календарь. Без обратного адреса, но с почтовой маркой Лейк-Форест… – Генри, останови машину, – послышалось низкое рычание Миши.
– Что с тобой? Тебя тошнит?
– Просто останови. Сейчас же.
Генри остановился, и шины захрустели по тонкому слою снега, выпавшему уже после того, как проехали снегоуборочные машины. Я наклонилась к передним сиденьям, оказавшись между Генри и Мишей, чтобы посмотреть через лобовое стекло, – мое сердце замерло, когда я разглядела то, что первой заметила Миша.
Фары освещали спину стройной девушки с длинными темными волосами, которая шла босиком по снегу примерно в тридцати метрах от нашей машины. На ней было шелковое платье с цветочным узором и розовый кардиган. В правой руке она держала пару босоножек на каблуках цвета яичной скорлупы. Они выглядели точь-в-точь как те, которые купила Оливия накануне своей смерти, – босоножки, которые подходили к ее платью для Осеннего бала.
Босые ноги девушки не оставляли на снегу следов. Генри заметил это одновременно со мной и пробормотал еле слышным голосом:
– Что… за… черт?
Холод пробежал по моему телу. Я была уверена, более уверена, чем в чем-либо еще, что мы смотрели на привидение.
– Господи, – прошептал рядом со мной Трей.
– Мы не должны были ехать по этой дороге во время снегопада! Это Кровавая Хизер, разве ты не понимаешь? Как в легенде, – истерила Миша.
Ее голос был выше, чем обычно, казалось, она вот-вот расплачется.