Открывая глазки, и полностью забравшись на меня, не забыв упереть локотки мне в грудь, проговорила ангелочек.
На что мне еще и открылся прекрасный вид на естество девушки, вновь разжигая пламя похоти. Но я сдержался.
— Алиса, — я поцеловал девушку в носик, отчего та мило отмахнулась. — Я здесь, с тобой, никуда тебя не отпущу, и никуда не денусь. Тех уродов, клянусь тебе, я их найду, поверь мне.
— Не сможешь, да я и не хочу этого, я видела, что ты силен, но против такого рода в одиночку не выстоишь, — в голубых омутах впервые увидел злость и… и заботу.
— Кто они?
Девушка отвернула личико в сторону, нахмурила брови, а взгляд моментально застыл.
— Скажи мне, ангелочек, я не буду ничего предпринимать, по крайней мере, пока что, обещаю!
— Это род, приближенный к клану Волковых, очень приближен, тебе не стоит туда соваться, ты мне помог все переосмыслить, забыть, и жить я буду теперь по новому, надеюсь с тобой, — улыбнулась мне девушка.
Посмотрев с таким обожанием и любовью, и склонив голову мне на грудь, прикрыла глаза.
— Всё так и будет, Алиса, так и будет, обещаю!
— Твои слова многое для меня значат, особенно теперь — тихо мурлыкнула та.
— Правда? — решил я удостовериться, и хитро улыбнулся.
— Чистая правда! — со всей серьезностью кивнула она.
Я же все время разговора, не забывал целовать девушку, туда, куда только дотягивался, чтобы хоть как-то сгладить возникшее напряжение.
— И вообще, Алиса Батьковна, — я аккуратно подхватил девушку, и перевернувшись, подгреб ее под себя, целуя шейку и опускаясь все ниже по двум ореолам груди, достигая гладкого животика, и вновь вернувшись к податливому носику и алым губам девушки. — Как бы пафосно и банально это не звучало, никто! Теперь! Запомни это! Абсолютно никто! — чеканя каждое слово, и сопровождая их краткими поцелуями. — Тебе. Не. Сделает. Больно. И никто. Тебя. Не тронет. Потому как ты теперь моя, и только моя! В этом я клянусь тебе, и я никуда от тебя не денусь! Чего это у нас глаза на мокром месте?
Потому как чем больше я говорил, тем больше краснели у Алисы глаза, и та лишь горько сглатывала, сильнее ко мне прижимаясь, как будто желала слиться воедино.
— Ангелочек, ты чего? — я стал языком слизывать ее слезки, которые стали выступать понемногу. — А ну прекращай, и вообще, я сейчас перевыполнил пятилетнюю норму по нежностям, поцелуям и романтике. А то такое поведение не по мне. Это многого стоит, для меня в особенности! Потому как ты первая кому я это сказал! — решил я разрядить атмосферу шуткой.
Девушка уже прекратила, и отрывисто стала посмеиваться, сквозь выступающие слезы.