— А нам тогда что останется?
— Школа в Швеции. Кстати, я тут ехал с одним молодым человеком, вот его адреса в Питере. Георгий Носарь — надо проверить и если чисто, то отличный кандидат.
— Сделаем.
— И еще одна идея. Поскольку после провала мы все равно меняем схему конспирации, надо выкупить парочку-тройку комиссионерских контор.
— Зачем???
— Так они же по всей стране мотаются с чемоданами образцов, отличное прикрытие для агентов газеты.
— Забавно… — хмыкнул Савинков. — Если вдруг кто засветиться и полиция начнет хватать всех коммивояжеров подряд — вой будет до небес.
— Ну да. Заодно и денег поднять можно, хоть на зингеровских машинках, хоть на сименсовских аппаратах, да мало ли товара подходящего. Кстати, конторы эти зарабатывают и на подборе провинциальных недорослей для подготовки в университеты.
У Савинкова загорелись глаза, похоже, он ухватил идею с лету.
— Школа “практиков” под видом подготовки в университет! А пансион?
— Пусть контора арендует у Жилищного общества. Там и столовые уже есть, и наши студенты репетиторами подрабатывают — часть реально готовить, часть для нас. Но тут большое “но”, надо очень тщательно проверить весь персонал в кварталах, поголовно — горничных, истопников, дворников и так далее. Ночные сторожа, слава богу, у нас укомплектованы своими ребятами, вот пусть и займутся, заодно и хитровских информаторов вычистим.
Мы проговорили еще минут двадцать и я отправился привычным путем мимо Крутицких казарм на Спасскую заставу, вспоминая первое мое “выступление за права рабочего класса”, свалку с жандармами и знакомство с Иваном Федоровым. Была точно такая же погода, и точно так же где-то во дворах деревянных домиков орал петух. Я улыбнулся, остановился послушать, и тут мне показалось, что в метрах в пятидесяти позади за мной тянется какой-то подозрительный субъект. Ближе к заставе я пару раз разглядывал витрины и заходил в лавки и наконец точно убедился, что за мной следят две фигуры в пальто. В следующем магазинчике я купил чаю, пряников, голову сахара, половину велел упаковать и срочно доставить дежурному в больничку завода Бари. Под обертку я вложил записку, где между шуточек-прибауточек затерялись несколько кодовых слов о наличии слежки. Вышел, размахивая свертками и не торопясь двинулся дальше.
Арестовали меня на остановке конки, четыре шпика и пара городовых.
Вежливо предложили проехаться с ними, филеры свистнули извозчика, заставили того поднять верх, уселись и покатили, а я мрачно матерился — мне никак не улыбалось сидеть в кутузке, когда приедет Наташа.