— Сколько энергии! Я… Я могу все! Я переверну Вселенную, я уничтожу любого, кто посмеет противостоять мне! Я…
И она вдруг раскинула руки и дико закричала от ярости, боли, гнева и восторга. Неосязаемый, но слепящий луч Силы ударил от нее вверх до самых облаков, забирая излишки у зарвавшейся девицы. С усилием я перекрыл подачу живительного кислорода в ее переполненный скафандр. Луч тут же потух, а Валенсия, потеряв сознание, повисла на моих руках. Лулу приблизилась к нам, с ужасом поглядывая на резко повзрослевшую девчонку. В голове тут же забились ее эмоции недоверия и страха.
— Не волнуйся, — прохрипел я. — она больше неопасна. Немного подросла, а лишнюю энергию я у нее забрал.
Из кустов донесся подозрительный шум, и на полянку выскочил белый волчонок. Коротко тявкнув, он подскочил ко мне, кидаясь на грудь и стараясь лизнуть в лицо. Тут же из кустов посыпалась остальные, которые, увидев меня, обнимающегося с голой Валенсией и боязливой Лулу, спрятавшейся сзади, ошеломленно замерли.
Вперед вышла зайка, которая, дико вращая красными глазами, выставила руку в обличающем жесте и произнесла:
— Вот ты *** Ричард! Мы тут все джунгли обыскали, все глаза выплакали! А он, смотрите! Откуда-то еще двух женщин нарыл! Когда ты только успеваешь, кобелина ***?! А это еще кто?! — заметила она полупрозрачную фигуру слайма.
Разглядев, как следует, Лулу, она невольно попятилась:
— Водяница! Быть того не может! Вас же всех перебили в Войну?! Ну, Ричард, — пораженно, сказала она, оглядывая ее и меня, — если завтра ты добавишь в гарем каменную горгулью, я даже не удивлюсь. Только скажу, что так оно и должно было случиться.
Остальные девушки принялись несмело приближаться, глядя на Лулу если не со страхом, то с уважением. А мне уже чертовски все надоело.
— Так, познакомимся позже, — сказал я, подымаясь и перекидывая безвольное тело Валенсии на руки Катарине. — Оденьте эту и прекратите шарахаться от слайма! Эту прозрачную водяницу зовут Лулу. Она плохо говорит, но все понимает. Совсем как Эняон.
Оборотень, заслышав свое имя, коротко тявкнул, и подбежал к отшатнувшейся водяной, ткнувшись носом в ее бедро. Лулу робко дотронулась до его головы и он тут же облизал ей руку. Слайм, весело засмеявшись, присела и обняла резко застеснявшегося Эняона.
— «Надо будет попросить ее как — то себе одежду приготовить», — подумал я, я усмешкой глядя, как оборотень пытается отвернуться от огромных полушарий, которыми Лулу оперлась на него. Словно услышав меня, а прочем, наверняка почувствовав, та обернулась и склонила голову на бок, слегка удивленно прислушиваясь к моим мысленным образам. Отпустив щенка, она выпрямилась и буквально за несколько секунд преобразовала себе одежду, подобно той, что была на зайке. Тут же ее окружили остальные девушки, знакомясь и расспрашивая. Барьер был сломан и все, что мне оставалось, подготовиться к пробуждению Валенсии.