Но друг Рафа и так ненавидит меня.
Я замечаю, как он весь день бросает на меня несчастные взгляды. Не имеет значения, что я побита и покрыта укусами насекомых на каждом дюйме моей кожи. Можно подумать, я здесь дьявол во плоти, чтобы создавать проблемы. Догадываюсь, почему. Раф меняет свои планы на меня. Вместо того чтобы «бросить Аву» сейчас «работать с Авой».
И хотя это не было моим первоначальным планом, я рада, что сейчас план поменялся. Могу ли я получить горячего парня и спасти мою лучшую подругу? Может ли этот дерьмовый шторм превратиться в лучший сценарий?
Остается только надеяться.
Даже моя опухшая рука чувствует себя лучше. Мизинец выглядит плохо, но я могу согнуть его без особой боли, и опухоль спадает вокруг запястья. Схватив бинты, я возвращаюсь в спальню, где Раф лежит поперек кровати, а его приятель Гарсия работает над ним. Когда вхожу, они поднимают глаза, и чувствую себя неловко за свою одежду. На мне надета футболка, которая на несколько размеров больше меня, и пара трусов-боксеров из хлопка, так как это были единственные чистые вещи из всего, что у них было в наличии. Мой лифчик и трусики мокнут в раковине, полной мыла, и кто-то пообещал мне утром принести «настоящую» одежду.
Нахмурившись, Гарсия качает головой и снова перебирает раны Рафа, но Раф протягивает мне руку с тем напряженным взглядом, который он приберегает только для меня. Передав Гарсие бинты, я сажусь на стул рядом с кроватью и снова беру Рафа за руку.
Я первая признаю, что немного обидчива со своим парнем. Он – мой якорь, и единственное, что удерживает меня от паники по поводу ситуации. Он сдерживает мою тревогу за Розу, отвлекая от того факта, что его друг ненавидит меня, и мы все еще в чужой стране с опасной информацией, где не так много друзей. Потому что когда его рука касается моей? Все в порядке. Знаю, Раф меня получил.
Снова сажусь на стул, скрещивая ноги. Они чистые и свежевыбритые, но покрыты рубцами, порезами и синяками. Это не сексуально, но Раф протягивает руку и проводит ладонью вниз по икре, задумчиво и почти благоговейно глядя на меня.
Я дрожу, и желание скользит по мне, вот так. У меня сжимаются бедра, и я бросаю еще один взгляд на Гарсию. К несчастью, у него поджимаются губы при виде, как Раф прикасается ко мне.
– Ты закончил? – снова спрашивает он Гарсию, но по-прежнему смотрит на меня, всегда на меня.
– Почти, – говорит Гарсия, и его тон более чем немного раздраженный. – Теперь можешь сесть.
В последний раз Раф ласкает мою ногу и садится. У него спереди торчит член, и я облизываю губы при виде него. Он бросает на меня еще один голодный взгляд, обещающий то, что его поцелуй хотел доставить тогда на берегу реки.