– Ты же не заставишь меня снова кончить?
– Нет, – задыхается он, все еще проводя рукой по члену. – Справедливо... нужна минутка.
– Не торопись, – сладко говорю я, продолжая трогать себя.
Немного, просто достаточно, чтобы мое тело чувствовало накачку и оргазм рядом. Проходят минуты, отмеченные только хриплым дыханием Рафа и моим случайным вздохом, когда одно прикосновение подводит меня слишком близко к краю.
Затем быстрее, чем должен быть готов снова, он наклоняется и начинает целовать мое бедро, его рот голоден и полон желания.
– Я снова хочу тебя, Ава.
– Хочешь прикоснуться ко мне?
– Да, черт возьми.
Его рот движется к моей киске, где я трогаю себя.
Я прикрываю свою плоть рукой.
– Тогда я хочу, чтобы твой член был внутри меня.
Он качает головой.
– Дай мне съесть твою киску, детка. Ты чертовски хороша на вкус.
– Теперь я устанавливаю правила, – говорю я ему, откидываясь на кровать, и сажусь. – Разве ты не запустил в меня четыре пальца?
– Да, – говорит он, и тянется рукой к члену, будто не может перестать трогать себя при виде меня и контролировать.
– Тебе не кажется, что твой член состоит из четырех пальцев?
– Больше, – скрипит он.
– Ну, я могу взять и побольше, – говорю я ему.
Жду, пока он поймает мой взгляд, и намеренно провожу пальцами по киске, где я все еще влажная и нуждаюсь.
– Разве ты не хочешь сюда?
Раф снова стонет, и звук похож на боль. У него на лбу проступает пот.
– Не хочу причинять тебе боль, Ава.
– Не причинишь, – говорю я ему. – Почему бы тебе не позволить мне быть сверху? Мы будем идти так медленно, как нам нужно.
Он снова колеблется, но я знаю, что победила. Большинство мужчин любят мысленный образ женщины сверху. Я провожу рукой по груди и начинаю дразнить соски, пока он думает, и это подталкивает его к решению. С приглушенным проклятием он поворачивается, бросаясь спиной на кровать.
И Годзилла торчит прямо в воздухе.
Не буду врать, это чертовски пугающий член. Я блефовала, сказав Рафу, что его размер меня не беспокоит, но мне нужно покорить Эверест, если мы собираемся двигаться вперед. При виде того, как он встает вертикально, у меня сжимаются бедра с твердым чувством «нет», но я игнорирую это, пытаясь оценить его обхват для себя. Я кладу руку на основании его члена, но не прохожу пальцами вокруг него. Иисус. Опять же, у меня сжимаются бедра – «нет». Но Раф смотрит на меня с таким напряженным выражением лица, что мне хочется его успокоить. Я хочу, чтобы он чувствовал себя лучше. Что он не урод с чудовищным пенисом, и ни одна женщина не прикоснется к нему.
Потому что я люблю прикасаться к нему. И хочу, чтобы ему было хорошо.