Только для меня мир останавливается.
Я не должен быть здесь. Я испорчу наше дело, но не могу позволить мудаку Фуке поднимать на нее руку.
– Компанию? – повторяет она неопределенным тоном. – Не знаю. Мне не стоит.
Она поджимает свои мягкие губы, а в глазах появляются слезы.
И какие глаза! Они разного цвета, один темно-коричневый, а другой бриллиантово-зеленый. Она выглядит просто потрясающе с такими уникальными глазами на фоне бледной кожи. При взгляде на нее у меня перехватывает дыхание.
– Всего на часок? Два бедных одиноких американца, – я улыбаюсь ей своей самой широкой улыбкой.
У нее же улыбка застенчива, но, кажется, страх немного уменьшается. Я рад ее видеть. Она оглядывается, раздумывая, что нужнее, оставаться в одиночестве или провести время в компании. Я беспокоюсь, что девушка вот-вот упадет, но она снова смотрит на меня и кивает.
– Что за место?
Я машу рукой в сторону кафе, из которого только что вышел. Это место во французском стиле, но там подают еду и кофе, а в качестве бонуса для Авы официанты говорят на двух языках.
– Там милое место, и не шумно.
Она кивает и опускает голову, шагнув вперед. По дороге я замечаю, что она плотно прижимает руки к сумке, и от этого они белеют. Продвигаюсь вперед, чтобы открыть ей дверь. Она проходит мимо меня.
Мы оказываемся внутри и садимся за столик в глубине, где потише. Я машу официанту, чтобы он подошел и принял заказ.
Она приседает на стул рядом со мной и кладет сумочку на колени.
– Спасибо. Так ты американец, да?
Она наклоняет свою симпатичную голову, и солнце сияет на ее синяке, покрытом макияжем. Он хорошо замазан, но все еще заметен. Под столом я сжимаю руку в кулак, представляя, как окажусь с Фуке в одной комнате и буду бить его, пока не по вылетают все зубы, и он не начнет плакать и звать мамочку.
– Что делаешь здесь в Лиме?
– Навещаю семью, – вру я. – А ты?
Она ошеломленно моргает. Может быть, у нее нет подготовленной лжи.
– Э-э-э, отпуск, – она хватается руками за сумочку. – Откуда ты? Со среднего запада?
– Из Аризоны.
Неважно, что она узнает правду о том, где я вырос. Сейчас я там не живу, и не был там с тех пор, как ушел в армию в восемнадцать лет.
– А я из Огайо. То есть... Люси Уэссекс, – она протягивает мне руку, но другой сжимает сумку.
– Рафаэль Мендоза, – я всегда использую свое настоящее имя.
В нашем деле есть те, кто считает, что псевдонимы необходимы. Но думаю, успех зависит от страха, который зарождается в желудках моих врагов при звуке моего имени. Этот страх часто помогает мне выигрывать драгоценные секунды колебаний. Ясно, она никогда не слышала обо мне. Да и откуда бы? Прежде чем попасть в крепкую хватку Дюваля, она была моделью. Хотя ни один наш поиск не привел к печатным или цифровым изданиям, тогда как ее соседка Роза разгуливает по подиумам Парижа, Милана и Нью-Йорка.