Снова вспыхивают молнии, и гром сотрясает фюзеляж. Еще одна вспышка, и громкий раскат грома эхом разносится по корпусу самолета. Мужчины в задней части салона в панике начинают кричать.
– О, Боже! Крыло горит! – кричит Ава, показывая в окно, и даже Афонсо обращает внимание.
Через небольшой иллюминатор мы с ужасом наблюдаем, как двигатель взрывается, а крыло отрывается. Самолет резко наклоняется влево. Сверху из багажных полок на нас выпадают кислородные маски. Чертова сумочка катится ко мне. Ава взвизгивает и хватает ее, расстегивая ремень.
Чертов самолет падает с неба, а она беспокоится о проклятом кошельке. Тем более у нее подделка, которую я подменил. Она не будет рисковать жизнью ради нее. Я хватаю украденную сумку и срываю с нее нейлоновое прикрытие.
– Ава, сядь в кресло и пристегнись. Поняла? – кричу я ей.
– Мне нужна эта сумка, – кричит она.
– Она у меня.
Я поднимаюсь, несмотря на наклоненный самолет, мне удается добраться до Авы и передать ей настоящую сумку.
– Вот.
Она прижимает ее к себе и с облегчением вздыхает.
– Откуда ты знаешь мое имя? – выпаливает Ава
– Что? – рассеянно отвечаю я, не глядя в ее сторону.
Мое внимание сейчас приковано к Афонсо. Он как-то нашел парашют. Я наклоняюсь через Аву и вижу руку стюардессы на полу. Черт. Это проклятый мудак застрелил стюардессу, чтобы добраться к аварийному выходу. Ее тело свалилось на сиденье рядом.
Я снова смотрю на Афонсо и парашют. Это парашют нужен мне и Аве. Афонсо поворачивается к входной двери и дергает ручку. Тупица. Он никогда не откроет дверь, потому что, видимо, не знает, что пока шасси подняты, дверь кабины не откроется. Так что он продолжает бороться с дверью, яростно дергая за ручку.
Сколько времени мне нужно, чтобы добраться до него? Я расстегиваю свой ремень и прижимаю палец к губам, чтобы Ава не выдала меня. Двигаясь вперед, я подкрадываюсь к Афонсо, но он слышит меня, достает пистолет из-за пояса и выстреливает.
Я пригибаюсь, но что-то обжигает мне глаз. Тру его, понимая, что пуля, должно быть, попала в металлическую часть сиденья, которая ударила меня по лицу. Я быстро моргаю и смахиваю кровь. Должно быть, что-то пробило мне сосуд в глазу, и рана кровоточит. Дерьмово.
– Оставайся здесь, – кричу я Аве.
Дребезжание самолета достигает грандиозных масштабов.
– Никуда я не уйду, козел, – огрызается она в ответ.
Я не могу не расплыться в улыбке. Воинственность – хороший знак. Нам нужно такое отношение, чтобы выжить.
Вскочив на ноги, бросаюсь к Афонсо. Он поднимает пистолет и снова стреляет, но самолет вдруг резко поворачивает вправо. Мы летим, мое тело пересчитывает сиденья в полете, а Афонсо врезается в противоположную дверь самолета. Рядом с Афонсо лежит мой аварийный комплект. Я кидаюсь к нему.