— Ты не видишь перед собой слюнтяя, который вечно плачет от шуток брата, читает книжки в библиотеке и ведёт себя как девка, — кивнул Зарон. — Я понял тебя.
— Он и твой сын, — угрожающе произнесла Энна.
— И я не отказывался от него. Несмотря на то, как он нас позорил, его никто не выгонял. Я кормил его, одевал и давал ему крышу над головой, образование. Я ему даже будущее уже построил. Скажи, что это не так.
— Так, — недовольно фыркнула Энна.
— И теперь ты говоришь, будто я его бросил. Наш дорогой сынок, — язвительно произнёс он, — сам решил идти в армию. Он разрушил планы не мне, всему роду. Всему! И что? Я бросил его после этого? Нет, благодаря мне парень стал не обычной солдатнёй, а младшим линнером. И быть может именно поэтому он сейчас перед нами, а не на Туманных склонах. И знаешь, единственный раз, когда я почувствовал к нему симпатию, кроме сегодняшнего вечера, был тот момент, когда он сообщил о своих намерениях.
— Тебе всегда было плевать на него…
— Мне не плевать на него, дорогая. Однако неприязнь он у меня вызывал, не отрицаю.
— Как ты можешь об этом вообще говорить! — зарычала она на него.
— Послушай меня, женщина, — совершенно другим голосом заговорил Зарон. — Этот идиот был бесхребетным слюнтяем, которым бы потом помыкала жена и ходила налево. Слабость рода, слабость нашей семьи, угроза нам всем, лишняя головная боль, куда бы его пристроить, чтоб не навредить ни нам, ни ему самому. И пусть Тэйлон был моим сыном, но он был противен мне как человек. Только из-за любви к тебе я разрешил этой тряпке прятаться под твоей юбкой! Так что прибереги свой рык для твоих подружек по читательскому клубу.
Они смолкли. Энна обиженно отвернулась к туалету, а Зарон устало вздохнул, отложив книгу и потерев виски. Женщины… им прекрасно известно, каково это — тянуть род и сколько веса на мужьях, но всё равно треплют мозги.
Этот Тэйлон… То есть теперь он, Зарон, виноват в том, что их сын был просто пустым местом? А тренера? А обучение? Да даже еда и врачи! Он мало сделал для сопляка? Да те же Рандомьеры вообще иногда от таких детей избавляются! А он, Зарон? Он выгнал его? Такое позорище, на которое все тыкали за спиной Зарона пальцем, он его выгнал? Отвернулся?
Нет, он его кормил и защищал! Так какого чёрта теперь он вынужден выслушивать упрёки от жены?!
Где справедливость Солнца?
— Послушай, — взял он себя в руки. Ссоры в семье к добру не приводят. — Да, он изменился. Но в лучшую сторону, это уж точно.
— В лучшую? Да он вообще другой! У него… у него была эрекция на меня! На мать! У сына! Это, по-твоему, нормально?!