Поэтому я не хотел подниматься, искренне не хотел. Но вдруг силуэт вернулся и сам меня поднял. Похоже, у него волосы, так как что-то щекотало нос, пока я оперевшись об него поднимался с пола.
В ноздри всё сильнее проникает так завораживающий запах лаванды.
— Хильда, это ты?
Стоило это произнести, как силуэт на мгновение остановился. Остановка это не была естественной, она оказалась какой-то резкой, словно я чем-то удивил её.
«Что это с ней? Неужели я ошибся и это не Хильда?»
Предположительно Хильда неторопливо, положила меня на диван, а затем чем-то провела перед моими глазами. Я предположил, что это рука.
— Что такое Хильда?
Стоило задать этот вопрос, как щёк коснулось нечто тёплое, а прямо напротив меня встала Хильда.
Казалось, она смотрит прямо на меня. Я посмотрел в ответ, я сконцентрировался на ней, я хотел разглядеть каждый изгиб на её лице, её глаза, её ресницы, её волосы. Я хотел разглядеть её всю. Я хотел узнать, что за эмоции она испытывает, как часто при этом моргает, улыбается или грустит, я хотел узнать всё.
Хильда крепко держит мою голову у себя в мягких руках, словно хотя, чтобы я не смог пошевелиться, чтобы я смотрел только лишь на неё.
Я сделал, так как она хотела, я посмотрел перед собой, сконцентрировавшись на ней.
И вот не прошло и двух минут, как зрение, словно я смотрел на мир через сильно запотевшее стекло, начало постепенно проясняться.
Сначала я мог видеть, только силуэт, но я и не заметил, как уже чётко видел сидевшую напротив меня Хильду с медицинской маской прикрывающей рот. На белоснежно чистой маске, я смог увидеть пару пятен крови.
— О, Хильдочка, похоже, я был прав, что это ты.
Взглядом, словно обрадовавшись моей фразе, Хильда посмотрела на меня, а затем стянула вниз со рта маску.
— Что б тебя, Лоран, я уже подумала, что ты зрения лишился.
— Если честно, то я уже тоже начал об этом задумываться.
— Что-то ты не выглядел испуганным.
Пристав, Хильда рукой почесала макушку, прежде, чем посмотреть на меня со скептицизмом во взгляде.
— Нет, мне было страшно и даже очень, я просто хорошо это скрывал.
— Ну ясно…. Раз ты проснулся, теперь я ведь могу тебя зарезать?
Я только заметил, что лежу на диване в зале нашей с Хильдой комнаты. Мои брюки порваны на правой штанине. Они просто безжалостно располовинены и испачканы в крови. Тем временем, на стеклянном столе возле Хильды на аккуратно расстеленной марле лежит окровавленный скальпель вместе с другими медицинскими принадлежностями. Среди них, я могу увидеть нечто сплющенное, покрытое тонким слоем потрескавшейся крови. Это пуля.