– Я тоже. – Я улыбнулся и сел за пианино. – Какие-нибудь пожелания?
– А разве мы не ждем мистера Кауфмана?
Я напрягся и обернулся к нему. Он хмуро разглядывал ковер.
– Я уже объяснял тебе. Больше не будет уроков с Максом.
– Я помню, хотя, должен признаться, так и не получил приемлемого объяснения.
– Ты слишком чист для этого мира, Эдди, – проговорил я. – Макс больше не сможет заниматься с нами, потому что папа не одобряет, когда служащие общаются с семьей.
– Довольно странно, – произнес Эдди, – учитывая, что мистер Кауфман не просто служащий.
– Кто… – Я прочистил горло и попытался еще раз. – И кто он, по-твоему?
Озадаченный, брат склонил голову набок.
– Дорогой братец, разве вы не помните «Дэвида Копперфилда»? – Он сложил руки в замок и продекламировал: – «Новые мысли и надежды вихрем кружились в голове, и жизнь моя заиграла новыми красками».
– Да, – хрипло ответил я. – Помню.
Это была строчка из сцены, где Дэвид, наконец, признался Агнес, что та – любовь всей его жизни.
– Вы уж простите мне личные наблюдения, – проговорил Эдди, – но во время дневных встреч здесь с мистером Кауфманом я ощутил в вас подобное чувство.
– Правда? – Я вдруг понял, что вот-вот заплачу. И, черт возьми, даже не знал почему.
«Знаешь. Ты прекрасно знаешь причину».
Эдди улыбнулся, на миг встретившись со мной взглядом, потом отвел глаза.
– Мистер Кауфман ведь больше, чем просто служащий, верно?
– Ты прав, Эдди, – проговорил я, опуская пальцы на клавиши пианино. Во мне взмывали симфонии эмоций, играющих красками, каких я прежде даже не видел. – Гораздо больше.
Макс
Перед встречей с Даниэлем и ребятами я прилег немного вздремнуть. Из гостиной, напоминая музыкальный гром, доносились звуки пианино. Сайлас играл для Эдди. Прежде я не слышал подобной музыки. Грохочущей и напряженной, одуряюще сложной. Шквал яростных звуков, от которых дрожали стены, словно бы Сайлас пытался разрушить дом до основания.
Может, так оно и было. Мы с ним находились под одной крышей, и все же нас разделяло расстояние в несколько миль. Я лежал на кровати в своей комнате и желал его. Сайлас выплескивал чувства на пианино в гостиной. Всю ту бурю эмоций, что уживалась в нем, и лишь я знал об этом.
«Дай ему время. Ты же обещал».
Музыка смолкла. Я погрузился в сон.
* * *
– Эй, – Даниэль пихнул меня локтем и кивнул на пустой стакан. – Ты что-то слишком налегаешь на содовую. Все в порядке?
– Ага. Отлично.
Пока что в «Дыму и зеркалах» нас было только двое. Чарли опаздывал, а Малькольм прислал сообщение, что не придет, опасаясь попасть под обещанный сегодня вечером сильный ливень.