– Да, пытаюсь. В последний раз. Я иду на ужин, куда ты прийти не сможешь. Потому что тебе нельзя появляться со мной…
– Какой ужин? Где?
– В «Харвест-Инн». В День благодарения, – пробормотал я, вновь начав собирать вещи. – По-видимому, я еще не достоин прийти домой. Так что через месяц в гребаном ресторане… – Я покачал головой. – Просто нужно еще чуть-чуть подождать. Его. Тебя. Я жду уже семь лет.
Сайлас стиснул челюсти.
– Прости, – проговорил он тихо, почти шепотом. – Мне жаль, что с тобой так получилось. Правда, чертовски жаль.
Я тоже жалел, что приходится так поступать. Я говорил Сайласу, что буду рядом с ним. Но после слов Эдварда… Внезапное увольнение, унижение и вызванная им боль, неприятие… Все это обволакивало меня, душило, напоминая, для чего я так упорно старался защитить себя. Воспоминания о том, как меня выгнали из дома и почему так случилось, перемешивались, растворялись в настоящем, становясь неразличимыми.
– Это неважно, – проговорил я, и в голосе послышалась нарастающая боль. – Я так далеко зашел, столько работал, и ради чего? Чтобы все вновь повторилось. Я так не могу. Я думал, что получится, но нет.
– Ты о чем?
– О нас. Обо всем этом. О настоящем моменте. Я больше так не смогу.
– Не надо, – произнес Сайлас. Он подошел ко мне, потянулся ближе. – Черт, Макс, прошу, не говори так.
Глаза Сайласа блестели, губы плотно сжались в мрачную линию, словно он пытался сдержать поток слов. Ухватившись за короткий рукав униформы, он дернул меня к себе. Обнял второй рукой, притягивая ближе. И я оказался в его объятиях. Он обвил меня руками, вцепившись в форменную рубашку на спине. И уткнулся лицом мне в шею.
– Прости, – проговорил он. – Мне так жаль. Пожалуйста. Позволь мне все исправить. Прошу, дождись меня.
Он поднял голову, и слезы в его глазах казались зеркальным отражением моих. Наши губы нашли друг друга, соприкоснулись, жадно стремясь к более тесному контакту. Было бы так легко поддаться…
– Я не могу, – выдохнул я. – Не могу…
«Ждать под фонарем. Держаться или отпустить. Сберечь себя или уступить».
Сайлас с проклятием отстранился и вытер глаза рукой.
– О чем ты говоришь? Все… кончено?
– Не знаю. Но пока ты не скажешь отцу правду, больше ничего не будет. Потому что, если мы продолжим… целоваться и спать вместе, а потом ты выберешь… – я сглотнул подступившие к горлу слезы. – Если ты решишь вернуться к прежней жизни, я просто не выдержу.
– Нет. Я к ней не вернусь.
«Да ты все еще ею живешь».
Сайлас прочитал мои мысли, увидел их в моих глазах. Он снова выругался сквозь зубы и сделал небольшой круг по комнате.