– О, милый, еще как бывает, – вступила в разговор барменша, драг-квин[17] по имени Надежная Джен. Она оделась в стиле Марсии Брэди[18] в свободное платье кислотного цвета фасона семидесятых, а на веки нанесла ярко-синие тени. Джен оперлась рукой о стойку. – Моего кузена в подростковом возрасте отправили на курс репаративной терапии. Эта хрень ему долго жизнь портила.
– Черт, – пробормотал я. Сердце ушло в пятки. – Долго – это сколько?
– Да много лет. Беднягу просто сломили. Короче говоря, сперва ему полгода твердили, какой он никчемный, а потом еще полгода учили «быть мужчиной». – Длинные пальцы с покрытыми лаком ногтями изобразили в воздухе кавычки. – Когда все закончилось, он пытался покончить с собой. Бедняга и по сей день пьет таблетки от депрессии и не способен на настоящие отношения.
– Боже.
– Вообще, эти терапии – скверная штука, но встречаются и откровенно плохие. За парней берутся всерьез и всю грязь скрывают очень глубоко. Ленни пришлось совсем несладко.
– Куда его отправили?
«Чисана, Аляска?»
Джен пожала плечами.
– В какое-то местечко в Миссисипи. Да он больше в этот штат ни ногой. – Мы ненадолго замолчали. На сцене три драг-квин в блестящих золотых нарядах синхронно открывали рты под песню Леди Гаги «Born This Way».
– Мы покончили с этой милой темой? – спросил Чарли. – Или сейчас самое время вспомнить, как моего кота в детстве переехала машина?
– А я бы хотел обсудить затянувшийся конфликт на Ближнем Востоке, – проговорил Малькольм. – Как и положено. В разгар драг-шоу.
– Ты слышал Леди Гагу. – Чарли указал большим пальцем на сцену. – Не будь занудой, Макс, просто будь королевой[19]. Я закатил глаза.
– Да, да, сейчас заткнусь.
Даниэль нахмурился.
– С тобой все хорошо? Только честно.
– Я в порядке, – ответил я.
«Но если мои подозрения верны, то Сайлас явно не в порядке. Совсем».
– Ты ведь не собираешься снова скрыть свою суть? – слегка поддразнил Даниэль. – Потому что поезд уже ушел. Все эти «лечения» – полная чушь. Пути назад нет.
– Ну, мне и проявлять-то особо не пришлось, – проговорил Чарли. – Мама сказала, что я выскочил из утробы, размахивая радужным флагом.
– Мне тоже, – подмигнув, согласилась Джен из-за стойки и взмахнула накладными ресницами. – Я выпрыгнула, как газель, в боа из перьев и туфлях от Джимми Чу.
Я слабо улыбнулся и глотнул содовой. Остальные продолжали весело болтать и смеяться.
Мысли вернулись к тому моменту, когда я «вышел из тени». Точнее, отец выдернул меня за шиворот из-за проявленной неосторожности. Не было ни разговоров за кухонным столом. Ни семейных посиделок, где я мог бы предстать перед родными в истинном свете и надеяться, что они будут рады узнать настоящего меня. Вместо этого потрясение раскололо семью, как трещина в земной коре, отделив нас друг от друга широкой пропастью, через которую я все еще пытался перебраться.