Зачарованный, я наблюдал за мастерски играющим Сайласом и чувствовал, как кровь в жилах ускоряет бег. Он словно господствовал над инструментом. Подчинял своей воле. Он извлекал звуки, то лишь слегка касаясь клавиш, то сильно и точно ударяя по ним. Бугрящиеся мышцы на предплечьях застыли от напряжения. Он сидел, сгорбив спину, а пальцы порхали по клавишам. Музыка казалась электрическим током, а Сайлас – ее проводником.
Его способности были сродни чистейшему обольщению, и возбужденный мозг тут же выдал образ Сайласа в спальне. Он командовал и управлял каждым движением, извлекая из лежащего под ним те звуки и напевы, что хотел услышать. А потом уступал контроль, позволяя играть на своем теле, как на совершенном инструменте – отточенном и подтянутом, и стоны его освобождения звучали лучше любой музыки…
Как можно небрежнее я закинул ногу на ногу, чтобы скрыть затвердевшую плоть, но это было бесполезно. Должно быть, я просто излучал возбуждение, исходившее от тела волнами жара и феромонов. В любой миг сидящий рядом Эдди мог заметить и спросить, почему я так явно желаю его брата.
Сайлас довел пьесу до крещендо, и внезапно воцарилась тишина.
Эдди хлопнул в ладоши.
– Браво, любезный друг. – Он повернул голову в мою сторону, но так и не посмотрел на меня. – Он просто чудо, правда?
«Во всех отношениях».
Сайлас заметил, что я на него смотрю. Острый взгляд прошелся по мне, ничего не упуская.
– Да… Вау, Сайлас. – Я выдохнул и нервно рассмеялся. – Я больше не буду при тебе играть.
– Глупости, – возразил Эдди. – Мы договорились на следующую субботу.
Сайлас смущенно улыбнулся брату.
– Почему ты так настаиваешь, чтобы я учил Макса?
Эдди пожал плечами, уставившись в пол.
– С мистером Кауфманом приятно общаться. Правда?
Мы с Сайласом снова переглянулись, а потом он отвернулся.
– Да, точно.
– Чудесно, – проговорил Эдди. – Тогда до следующей субботы.
Я глубоко вдохнул, чтобы успокоить разгоряченную кровь.
– На следующей неделе обещают хорошую погоду. Может, ты захочешь съездить в город или выбраться на озеро, а не слушать мою дурацкую игру на пианино.
Эдди быстро покачал головой, съежившись, как зверь, которому грозит опасность.
– Нет-нет. Папа говорит оставаться дома. Здесь мне безопасней. Это его слова. Он всегда их повторял.
Сайлас сердито поджал губы.
– Эдди, мы уже говорили об этом. Папа… слишком заботливый. Если ты захочешь куда-нибудь поехать, куда угодно, я тебя отвезу.
– Нет, милый друг. Я вполне доволен здесь, с вами и мистером Кауфманом. – Сидя на диване, он начал раскачиваться взад-вперед.