Ха-ха.
Я прямо-таки почувствовала, как она задрожала, заслышав мотоциклетный треск. На учеников, носившихся между клумбами, она смотрела скорее рассеянно. По-моему, они сейчас могут вытворять что угодно, их учительница и бровью не поведет.
37
Стефани Дюпен бегом спустилась по лестнице. Лоренс Серенак ждал ее возле библиотеки.
– Здравствуйте, Стефани. Рад вас видеть.
Учительница запыхалась. Лоренс развернулся вполоборота.
– Господи, – воскликнул он, – я впервые вхожу в дом Клода Моне! Спасибо, что предоставили мне эту возможность. Правда, спасибо. Я много слышал о знаменитом саде, но то, что я сейчас увидел… Это просто потрясающе!
– Здравствуйте, инспектор. Ну что ж, тогда добро пожаловать. Вам выпал уникальный шанс, сегодня утром сад Моне открыт только для школьников Живерни, а такое случается всего раз в году. Так что дом в полном нашем распоряжении. Кроме нас, здесь никого не будет.
Кроме нас, здесь никого не будет…
Лоренс Серенак затруднился бы определить, какие чувства им овладели. Нечто среднее между восторгом и неловкостью.
– А ваши ученики?
– Они в саду. Не бойтесь, с ними ничего не случится, я привела только самых старших. К тому же я за ними присматриваю, все окна в доме выходят в сад. Самые серьезные будут заниматься живописью, они пришли в поисках вдохновения, ведь через несколько дней мы должны отправлять работы на конкурс юных художников фонда Робинсона. Остальные просто радуются, что нет уроков. Они с удовольствием поиграют в прятки – благо здесь есть где прятаться. Кстати, во времена Моне все было почти так же. Ошибается тот, кто думает, что дом в Живерни служил художнику приютом отшельника. Здесь всегда было полно ребятни – детей и внуков Клода Моне.
Стефани шагнула в первое помещение и заговорила голосом экскурсовода:
– Как вы можете видеть, инспектор, мы находимся в малой голубой гостиной. Отсюда можно попасть в довольно странную кладовую. Обратите внимание на висящие на стенах коробки с яйцами…
На учительнице было необычное платье из синего и красного шелка, перехваченное на талии широким поясом и застегнутое под горлом на две пуговицы в виде цветков. В этом платье она походила на гейшу, сошедшую с эстампа. Волосы она забрала назад. Фиалковые глаза казались еще ярче из-за приглушенного цвета стен пастельных тонов. Серенак не знал, куда смотреть. Стефани вдруг напомнила ему одну картину Клода Моне, которую он видел несколько лет назад, – портрет первой жены художника Камиллы Донсьё в костюме гейши. Он внезапно застеснялся своих джинсов, рубахи и кожаной куртки.