— Ты чего? — На гладком лице Костылева проступило раздражение. — Не хочешь пить?
Он замолчал, потому что в следующую секунду увидел в руке Николая нож. И не испугался. Николай это сразу понял.
— Вот оно что… А я-то гадал, кто это Севку грохнул. Выходит, ты, лемех?
Испустив нечленораздельный вопль, Николай взмахнул оружием. Лезвие полоснуло по ладони противника — старшина успел защититься.
— Паскуда! — Костыль с ожесточением взглянул на кровоточащую рану. — Да знаешь, что я с тобой сделаю! Жаба ты поганая!..
Николай ринулся вперед, но наткнулся на выброшенный кулак. Радугой полыхнуло в глазах, и он без сил опустился на колени.
— На кого клюв поднял, плевок! — Старшина шагнул к нему и ударил в грудь.
Николай с хрипом опрокинулся на кирпичную стену. Затылок обморочно загудел, в горле болезненно клокотнуло. Прыгнув к лежащему, скользкими от крови руками Костылев принялся его душить. Николай змеей извивался под ним, силясь вырваться. На мгновение взор Костылева упал вниз, и оба вмиг осознали, что сейчас произойдет. Описав короткую дугу, нож вошел в тело Костыля с омерзительным хрустом.
— Вот погань! Ты же меня… Ты же меня зарезал… — Обмякнув, старшина еще больше навалился на Николая. Грузное раздобревшее тело не желало расставаться с жизнью.
Напрягая силы, Николай пытался оторваться от него, но руки врага будто прилипли к нему. Он отбивался ножом и кулаками, но все было тщетно. Словно огненный смерч ворвался под арку, дрогнувшей спиралью коснулся головы Николая.
Воздух взорвался перед глазами обезумевшего человека, он почти ослеп.
Реальность перестала существовать, вокруг царила багровая пустота, и посреди этой пустоты зловещим провалом чернел рот врага, язвительно шевелящийся, изрыгающий ругательство за ругательством. Эти губы, этот язык были ему знакомы.
Сколько раз с дьявольской артикуляцией они источали словесный яд! Сколько ненависти проистекло через это зубастое отверстие! Теперь Николай возвращал все сторицей…
Очнулся он от женского крика. Какие-то люди маячили вдали, показывали в его сторону руками. Оторвавшись от безжизненного тела, спотыкаясь на каждом шагу, Николай метнулся через улицу. Кто-то шарахнулся от него, со скрежетом затормозила машина. Почти не видя, куда бежит, сквозь крики он мчался по неведомому маршруту. Глухие дворы, заборы, развешенное на столбах белье…
Паника осталась далеко позади, никто не преследовал беглеца.
Остановившись возле какой-то лужи, Николай хрипло рассмеялся. Зачерпнув в пригоршню воды, стал смывать с себя кровь. Случайному подростку, скользнувшему по нему взглядом, с подобострастным смешком пояснил: